– Прямо сейчас – ничего, – отрезала я, упиваясь своей вредностью. – Ты наврала, ты и выкручивайся.

Недовольные друг другом, мы с Жанной отправились за остальными. Чем ближе подходили к освещенной лесной тропе, тем больше вокруг роилось мошек, просто спасу от них не было. Если не набрызгаться с ног до головы специальным средством, можно не вернуться домой – сожрут живьем.

Впереди играла музыка, солист заунывно пел про яхту, парус и любовь – эту песню я слышала миллион раз, начиная с раннего детства. Спортивные лагеря менялись от подмосковных до поволжских и даже северных, а плейлисты – нет. Наверняка скоро врубят песню про белый танец, которая старше меня и, возможно, даже старше моей мамы.

Я не успела догнать Лерку, хотя собиралась, ведь по ее лицу прочитала, как сильно она обиделась на меня за внезапный союз с Жанной. Обычно мы обе ее недолюбливали, и я намного больше, чем Лерка с ее дружелюбной натурой.

У нас такое часто – конфликт на конфликте.

В лагере еще ничего, а вот на настоящих спортивных сборах, когда мы все голодные, злые, с травмами, сорванными мозолями и живущие в одном помещении… о, вот там чего только не случалось. Мы, бывало, и дрались, причем похлеще мальчишек. Такая уж она, спортивная изнанка, о которой никто не расскажет. Стресс же не испаряется в воздухе, он во что-то выливается, и чаще всего – в конфликты друг с другом, потому что больше не с кем. Не на Труху же срываться.

– Наконец-то ты пришла! – Рядом со мной, словно черт из табакерки, возник Роман. Сегодня он выглядел «женихом», как сказала бы моя бабушка: синее поло, белые брюки, даже волосы уложил гелем. Мне стало неловко, ведь последнее, о чем я думала этим вечером, – это какой-то парень.

Я просто не очень чувствительная.

Раньше я думала, что и остальные девчонки такие, и все это из-за пресловутых сборов, стресса и прочих прелестей, способных высушить любые чувства, но нет – Лерка все время влюблялась без памяти, и даже Жанна с горящим взором иногда трещала о парнях. А я даже легкого волнения рядом с ними не ощущала, а уж о трепете и речи не шло. О Романе я и вовсе вспоминала, лишь когда он возникал передо мной. Но это же нормально? Не парнями моя голова должна быть забита, а спортом. Или планом будущей атаки.

Роман взял меня за руку и повел в досуговый центр.

Внутри было симпатично и современно, за что стоило благодарить недавний ремонт. Мы когда-то были в «Карельских березках», но с тех пор прошло много лет. Если верить моим воспоминаниям, то тут все изменилось до неузнаваемости. Досуговый центр больше не выглядел сельским клубом, а тянул скорее на городское арт-кафе.

Вдоль одной из стен тянулся деревянный бар с высокими стульями, там можно было налить себе воды или лимонада. Не знаю насчет других видов спорта, но нам лимонады строго запрещались, поэтому для нас в баре существовала лишь вода. Впрочем, запреты существуют ради того, чтобы их нарушать, поэтому часто кто-то стоял на стреме, отслеживая перемещения Трухи по лагерю, пока остальные залпом осушали стаканы со сладкой газировкой.

В досуговом центре можно было поиграть в настольный футбол, хоккей и пару других игр. Был даже шкаф с настолками, но его редко открывали. Хотя, говорят, карельская погода дождлива, возможно, мы до них еще доберемся, но пока всю неделю яростно светило солнце, даже озеро прогрелось до комфортной температуры.

Роман подвел меня к бару и помог забраться на стул, как будто я сама бы не справилась. Это мастер-то спорта по спортивной гимнастике! Мне вообще ни в чем не нужна помощь, и я не из тех девчонок, которые такое оценят. Даже наоборот. Но я понимала, что существуют неписаные правила, и в обществе требуется их соблюдать, поэтому с натянутой улыбкой поблагодарила Романа за помощь.

Он протянул мне стакан воды и спросил:

– Ну как ты, Лана?

– Хорошо. – Судя по всему, Роман ждал от меня ответного вопроса, который я и задала: – А ты как?

– Увидел тебя, и теперь тоже хорошо.

– Супер.

– Да. Я тоже очень рад, ведь вижу твою улыбку.

Роман всегда общался подобными банальностями, а может, так делали все парни – я понятия не имела. Пропадая все время то на сборах, то на соревнованиях, я была ограничена в настоящем общении.

Разговор на этом завершился, парень придвинулся ближе, положил руку на барную стойку. Лукаво улыбнулся, и вскоре моя рука оказалась в его. Он поглаживал мою ладонь, глядя… вот как он обычно на меня глядел. Так, что мне становилось неловко, но вместе с тем немного любопытно. Все же таяли от таких взглядов парней, значит, и я со временем хоть немного подтаю или пойму… Пожалуй, только любопытство и держало меня рядом с Романом – разговоры-то у нас не клеились. Возможно, так оно и должно быть.

Еще Роман был красавчиком и отдаленно походил на Остина Батлера – такой же голубоглазый блондин с томным взглядом и пухлыми губами, и это тоже не позволяло отлынивать от наших встреч. Девчонки мне завидовали и вечно трындели, как же мне с парнем повезло, как же он хорош!

Хорош ли он настолько, чтобы с ним целоваться?

Я пока думала над этим и ждала, когда уже начну ощущать всю эту романтику.

Досуговый центр постепенно наполнялся обитателями лагеря. Сегодня за всем приглядывал тренер легкоатлетов – Жук. Ну как приглядывал… он давно ушел в соседнюю комнату и преспокойно читал там книгу. Музыка стала громче.

Мои девчонки почти все вились возле Вика – футболиста, которого они обсуждали каждую свободную минуту вот уже неделю. Заметный парень, да настолько, что все узнали его имя еще в первый день пребывания в лагере. Во второй день начали слагать легенды о его футбольных успехах и потенциальных зарубежных контрактах. На третий там вообще пошла фантастика.

Интерес к нему объяснялся просто – парень был красавчиком: таким чуть смуглым, кучерявым, со жгуче-карими глазами. Чувствовалось в нем что-то притягательное, взрывное. Уверенность в себе тоже не подкачала. Даже во мне – эмоциональном бревне – он что-то расшевелил. Но это было не самое приятное чувство – настороженность. Которая сегодня усилилась в разы, стоило нам столкнуться взглядами в столовой. Зачем он на меня смотрел? Явно же что-то планировал, ногомячник.