Оттуда, что она наблюдательная и проницательная, и это неизменно раздражало, ведь эти свои качества заклятая подруга обожала использовать против меня. Вот даже сейчас – не зря она Лерке так сказала, ой не зря! Все, чтобы посеять между нами раздор. Даже без особой цели – просто для профилактики.

– Ты ей призналась!

– Не признавалась я в таком, тем более Жанне. Что за глупости?!

– Значит, тебе нравится Роман? – Лерка смотрела на меня исподлобья.

– Конечно, он же такой видный. Как он может не нравиться?

– Ладно, а то смотри у меня.

– Тебе-то какое дело до Романа? – Я решила докопаться до сути, чтобы потом не оказалось, что Жанна в очередной раз увидела то, чего по невнимательности не разглядела я, и ударила в эту слепую зону.

– Такое! Он хочет позвать тебя куда-то… вне лагеря. Вместе с Колей и мной. Типа как… двойное свидание, понимаешь? Доедем до Сортавалы или, вообще, Рускеалы – там красиво, я видела фотографии.

– Ты Трухе свои планы изложи и доедешь… до пяти кругов подкачки, – хмыкнула я. План подруги не просто звучал как фэнтези, он, скорее, идиотизмом отдавал. Труха еще могла закрыть глаза на тусовки в досуговом центре, понимая, как важно иногда расслабиться, но, как только видела шашни с мальчишками средь бела дня или во время тренировки, свирепела. А тут отпустить до Сортавалы?! Ха, ха, ха и еще сто раз ха!

– Не думай, что ты одна в этом мире такая умная, – обиженно засопела Лерка. – Я уже все продумала, ясно? Скажу, что ко мне приехала сестра и хочет забрать меня на день. Труха всегда отпускает к семье.

– Ага, когда мы в Подмосковье и родители правда приезжают. А тут ты ей расскажешь о мифической сестре, которая вдруг забралась аж в Карелию, и все сработает? А если Труха родителям твоим позвонит уточнить? Да она сто процентов так сделает. Мы все несовершеннолетние и находимся под ее ответственностью, да и никогда Елена Анатольевна не была наивной. И твоей сестре три года, на чем она за тобой приедет? На детской коляске?

Лерка громко запыхтела от эмоций и зло бросила:

– План ты знаешь, остальное додумаем, – и поплелась в сторону нашего домика, то и дело спотыкаясь о тяжелое ведро.

Пустой после вчерашних лишений желудок дал о себе знать, и завтрак я смела весь, в том числе странную бурду с коричневыми крапинками, гордо именуемую в лагере «какао». Кроме меня напитком никто не прельстился, потому что какао было странным не только на вид, но и на вкус, но за меня говорил голод.

В результате на утренней тренировке мне стало дурно, и Труха отпустила меня, посулив на обед одну лишь воду. Раз такое дело, я решила немного прогуляться. Можно было, конечно, попробовать провернуть план с рыбой, но в одиночку это рискованно. Да и с девчонками мы договорились все сделать вместе во время вечерней тренировки.

Пошла вторая неделя нашего лагерного заключения, а я до сих пор видела лишь пару маршрутов – тропинку вокруг озера, по которой мы бегали утренний кросс, да дорогу до столовой и досугового центра. И вот появилось время осмотреться, чем я и воспользовалась.

Хороших спортивных лагерей не так много, и в последнее время мы чаще бывали на подмосковных базах – там больше условий для летних тренировок. Без полноценных снарядов, но с мелочами вроде низкого бревна или акробатической дорожки. В «Карельские березки» мы ездили много лет назад, что можно уже не считать – здесь все изменилось. Многое отремонтировали и добавили спортивных условий.

Я прошла мимо зоны для большого тенниса, сейчас пустующей, до досугового центра. Нашла там ракетку и потренировала подачи. В прошлом году мы немного играли, потому что соседствовали (и враждовали) с теннисистами.

После я обследовала здание администрации, закрытое сейчас кафе, медсанчасть. Все выглядело пустым и безжизненным, но это время такое – у всех дневные тренировки, по лагерю некому бродить, кроме меня. Незаметно я вышла на другую сторону озера, где бесконечные березки расступились, открывая взору ухоженное поле – тренировочную базу футболистов. Как ни странно, по нему не носилась ватага орущих ногомячников, а всего-то один парень усердно набивал мяч.

Я собиралась пойти дальше, но остановилась и притаилась, словно неведомая сила заставила меня это сделать. Возможно, на меня повлиял сосредоточенный, даже какой-то злой вид находящегося на поле футболиста. Или… я просто его узнала. Это был Вик – тот самый, от которого мне было не по себе.

Прекратив набивать мяч, он отправился к воротам, выставил перед собой десяток мячей и начал отправлять их в ворота один за одним. По мячам он лупил яростно, эмоционально. Завораживающе. Хлипкие ворота тряслись от напора, но выдерживали, хотя я и ждала, что они вот-вот упадут. Но случилось обратное: упали вовсе не ворота, а сам Вик, просто свалился в траву после очередного удара, поскользнувшись на траве. Одно слово – ногомячник.

Падение было настолько нелепым, что я выдала себя – засмеялась.