Шрифт:
Сама Изольда переодеваться не стала. Ради кого ей наряжаться, да и во что?
– Ну, пойдем, коли готова!
Не телогрейкой единой – у Азы тоже имелась накидка. До роскоши Радмилы далеко, но в люди выйти не стыдно.
– Мы с тобой круг по академии сделаем, она большая, я только часть тебе покажу, и в город, на ледяную горку.
– Нельзя же!
В память Изольды накрепко врезался запрет декана.
– Это тебе кто сказал? Небось, герр Клаве? После того, как глазами облапал, но ничего не получил. Плюнь и разотри! Все можно, у меня и ключик от калитки имеется. – Аза тут же его продемонстрировала. – И привратник – давний знакомый. А начнет бурчать, ври, что по служебной надобности отлучилась. Ты же лаборантка, как тебе штуки разные для лаборатории заказывать, если из академии носу показать нельзя? Не из воздуха же они соткутся!
И то верно. Аза права, декан наговорил тогда много чего со злости. Мол, вот тебе в наказание.
Пока девушки болтали, закончились занятия у основной части студентов. Кто потянулся в жилые корпуса, кто в город. Перед глазами Изольды мелькали девушки в одинаковых зеленых накидках. Из-под них выглядывали сиреневые шерстяные платья – студенческая форма колледжа Вереска. К ним обязательно полагалась брошь и фибула в виде того же растения. Только вот у Радмилы Изольда ее не помнила. То ли блондинка брошку сняла, то ли девушка просто не разглядела.
Студентки со сдержанным интересом косились на новенькую, шушукались между собой.
Изольда старалась лишний раз не отрывать глаз от земли: вдруг кто-то признает? Вероятность мала, гости отчима иногда приезжали с дочерьми, осторожность не помешает.
Юноши выражали свой интерес куда эмоциональнее. Слонявшиеся без дела, они свистели им вслед, предлагали присоединиться к их скромной компании. Пару раз пришлось отбиваться, спасаться бегством от чересчур назойливых кавалеров. Рук они пока не распускали, ограничивались тем, что хватали за полы одежды, преграждали дорогу.
– Эти точно из колледжа Терновника! – отдышавшись, Аза прижалась спиной к стволу дерева, осторожно огляделась. – Горячие, нахрапистые. Ты с ними не связывайся, наиграются и бросят. Ни су не потратят, еще и ославят на всю округу. Одну так и вовсе опоили. Осталась без работы, в тягости неизвестно от кого.
Изольду передернуло. Ну и нравы царили в академии! За внешней строгостью правил скрывалась вопиющая вседозволенность. И это под стенами собора!
– Напугала? – Аза улыбнулась, похлопала ее по плечу. – Я добра тебе желаю, предупредить хочу. Сама тоже когда-то чистая была… – Ее взгляд ненадолго заволокло дымкой печали. – Да и парней понять можно, тяжело им без женщин в их-то возрасте! Профессора мордуют, вместо свиданий бесконечная муштра, занятия, книжки. На любую юбку бросаться начнешь. Но ты не думай, они не все такие. Большинство так, задиры. Пощипать, хлопнуть пониже спины – не больше. От этого вреда никакого.
Помолчав, она снова огляделась, с облегчением выдохнула:
– Отстали, репьи!
И потянула Изольду дальше.
Так, за разговорами, они обошли все четыре колледжа, издали осмотрели административный корпус. После наступило время обеда, и Изольда отведала местной стряпни. Она оказалась сносной, комом не встала в желудке. Изольда ожидала увидеть жидкую похлебку, но вместо нее по тарелкам разливали чечевичный суп. Расщедрившись, его сварили на говяжьих костях. В тарелку Изольды и Азы, разумеется, ни одна не попала. Их получила прислуга рангом повыше, та же кастелянша. Она оказалась добродушной дородной женщиной в традиционном для третьего сословия плотно облегавшем голову чепце с «крылышками», спускавшимися до самых плеч. В остальном кастелянша не отличалась от прочих слуг, разве только носила белый передник. Она проявила участие к судьбе сиротки – Изольда сказала, что ее родители умерли, – и пообещала вместе с формой отдать ей водяную грелку.
Глава 5
Памятуя о грозном предупреждении декана, Изольда встала затемно, все равно в ее каморке не до сна, холодно даже с грелкой. А еще непривычно жестко, дует из всех щелей. Девушка проворочалась почти всю ночь и с удовольствием встала, когда свеча догорела до отметки, обозначавшей пять утра. Затушив ее, Изольда прихватила полученную вчера, еще пахнущую щелоком форму и осторожно отворила дверь в общий коридор. Судя по всему, остальные работницы еще спали. Во флигеле стояла тишина, прерываемая лишь редкими вздохами и сопением.
Крадучись, на цыпочках, Изольда пробралась в ванную комнату. Как свежо! Пока шла, едва не обморозила пальцы ног. Убедившись, что никого не разбудила, Изольда юркнула внутрь, закрылась на задвижку – несмотря на изменения в социальном статусе, она не готова была принимать водные процедуры публично.
Холодная вода и обжигающий металл раковины бодрили. Изольда делала все быстро, на первый раз воспользовалась зубным порошком и мылом Азы – она щедро поделилась ими с товаркой. Правда, щетки не было, пришлось заменить ее пальцем. Ничего, зато нет ощущения мышиного помета во рту.
За шторкой убогого душа пришлось немного позябнуть: печка остыла, вода в котле оказалась не такой уж горячей.
Обтершись протертым старым полотенцем, спасибо и за такое, кастелянша дала вместе с грелкой, Изольда облачилась в серое форменное платье, повязала передник. Косу переплела и закрепила на затылке, чтобы не мешалась. А вот наколка, еще один атрибут местной прислуги, никак не желала крепиться, Изольда убрала ее в карман передника. Лучше так, чем свалится с головы в самый неподходящий момент.