По дороге сюда Геральт пояснил, в Ружской академии магии не существовало привычных факультетов, их заменяли созданные в разное время колледжи, изначально самостоятельные учебные заведения. Каждый назван в честь какого-то растения или кустарника: вереска, терновника, лилии, полыни. Колледж Вереска, наряду с колледжем Терновника, считался наиболее престижным. Из его стен вышло немало Лордов-ректоров, иных чиновников и сановников высокого ранга. Колледж Вереска обучал магов естественно-магического толка, в том числе, некромантов. Из-за цветка-покровителя последних он и обрел свое название. Правда, по словам Геральта, потребность в данных специалистах со временем значительно сократилась. Не поднимались больше кладбища, злобные соседи не натравливали на Фарленд зомби и прочую нежить. В нынешнем наборе и вовсе не было ни одного некроманта, зато выпускники колледжа Терновника оставались в почете. Войны никогда не закончатся, королевство постоянно нуждалось в боевых магах.

Самыми занудными считались студенты колледжа Лилии: они изучали общие дисциплины. А самыми загадочными – колледжа Полыни. Поговаривали, среди них есть не только врачеватели, но и проклятийники. Последние официально стояли вне закона, а неофициально пользовались большим спросом при дворе.

– Пойдем! – Геральт потянул ее за рукав. – Декан ждать не будет. Или ты раздумала?

Он бы не удивился. Сейчас, отмытая, причесанная, одетая, как подобает, Изольда не походила на лаборантку. Геральт легко принял бы ее за дочь мелкого торговца, а то и мага. Далеко не все из них богаты.

Изольда покачала головой и поднялась по посыпанным песком ступенькам. Массивные двери с кольцами вместо ручек напомнили ей мрачный замок, в которой они перебрались из столицы. Он достался матери от отца. В замке давно никто не жил, ушлые слуги и крестьяне близлежащих земель растащили многие предметы обстановки, но и оставшегося хватило, чтобы Бертрам Стилтон посчитал Эшброк достойной добычей. Еще бы, ведь к замку полагались значительные угодья, при умелом использовании приносившие солидный доход. И счета в иностранных банках, открытые на имя супруги предусмотрительным первым мужем. После его казни они не отошли короне, однако убитая горем, униженная вдова воспользоваться ими не спешила. Изольда полагала, был среди них счет, открытый и на ее имя. Толку-то теперь!

Мотнув головой, она решительно потянула за кольцо, первой переступила порог.

В холле первого этажа пахло можжевельником. Приглядевшись, Изольда заметила засушенные ветки растения в расписной напольной вазе в углу.

– Какой необычный пол!

Она указала на зеркальную и одновременно бугристую поверхность.

– Истерт тысячами ног за долгие века. Лестница еще хуже.

В чем Изольда вскоре убедилась. В середине каждой каменной ступени образовалась ложбинка, следовало ступать осторожно, чтобы не упасть.

На половине пролета Изольда остановилась, оглянулась на холл, чтобы оценить его целиком. «Не хуже собора!» – пронеслось в ее голове. Те же витражные стрельчатые окна, только с сюжетами на светские темы, тот же величественный масштаб, незримое присутствие духов.

– Изольда!

Геральт недовольно тронул ее за плечо. Он нервничал, боялся, декан откажется нанимать особу без документов. Геральт несколько раз заводил разговор на эту тему, но Изольда всякий раз замыкалась в себе. А ведь ему как-то придется подтвердить ее личность: вдруг девушка – беглая каторжанка, воровка или, того хуже, государственная преступница, последовательница темного культа? Три года назад разгромили один из них, опутавший щупальцами приграничную Галетию, кто поручится, что никто из служителей Темного господаря не сбежал? Людей во все века манили власть и деньги, ради них они заключили бы и не такую сделку.

– Иду!

Изольда втянула голову в плечи, разом стала ниже ростом. Спина сгорбилась, блеск в глазах потух, сменившись страхом.

– Все хорошо! – Геральт мимолетно обнял ее. – Герр Клаве вовсе не зверь, главное, побольше молчи, отвечай односложно – словом, изображай недалекую девушку из третьего сословия. И про отчима помалкивай! Декан не захочет проблем, связываться не станет.

Изольда и сама это понимала. Лучше и вовсе прикинуться сиротой.

Навстречу им спустилась парочка мужчин в знакомых черных плащах со стоячими воротниками. Как уже знала Изольда, наряду с черными же мантиями, они составляли часть формы местных преподавателей.

– Привет, Геральт!

– Здорово, приятель!

Мимоходом поздоровались они и, подмигнув Изольде, чем вогнали ее в краску, спустись вниз, вышли на улицу.

– Вас тут любят, – предположила девушка.

Геральт издал ироничный смешок:

– Не стоит путать формальную вежливость с любовью. И ты поменьше участливых слушай, а то останешься без работы и на сносях.

«Ну уж нет!» – крепко сжала кулаки Изольда. Она не позволит никому себя соблазнить. Перед глазами стоял пример матери: она поверила мужчине, и вот что из этого вышло.

На лицо ее набежала тень. Одинокая слезинка заблестела в глазу.

Отчим даже не позволил проститься с матерью. Только он дал фальшивое обещание, только закрыл супруге глаза, как под довольный гогот Эрика избавился от падчерицы. Сводный брат ее терпеть не мог. Мерзкий мальчишка, неизменно устраивавший ей мелкие пакости! Хоть бы раз он понес наказание – вечно Изольда оказывалась виноватой. И в его лени, и в его тупости, в том, что порвал парадную шелковую рубашку. Если же вдруг Эрик умудрялся рассердить отца, тот ограничивался гневной отповедью. С Изольдой и Елизаветой Бертрам поступал иначе. Он брал плетку, велел им вытянуть руки и награждал парочкой ударов по ладоням. Изольда полагала, количество определяло вовсе не человеколюбие – лорд Стилтон не желал оставлять шрамов. У них частенько бывали гости, кто-нибудь да заметил бы. Елизавета и вовсе брачный товар, отец хотел выставить ее в выгодном свете. Одно время он и Изольду хотел пристроить, нашел ей партию, но потом резко передумал. Однако правилу о внешней благопристойности не изменил, поэтому-то руки Изольды оставались руками аристократки.