– Замечательно, просто замечательно! – воскликнула Кэтлин, когда Мэйвис закрепила последний нежный венчик телесного цвета. – Иди взгляни, Фрэнс!

– Пока не смотри, – торопливо возразила Мэйвис, обвязывая ниткой от ожерелья золотую рыбку (знаете, из тех шкатулок со всякими утками, лодкой, макрелью и магнитом, который заставляет всё это вертеться) и подвешивая её посередине каменной арки. Получилось так, будто рыбка и в самом деле плавает – нить вообще было трудно заметить.

– Вот и всё, Фрэнсис! – позвала она. И Фрэнсис не спеша подошёл, все ещё держа большой палец между страниц «Детей Воды». К тому времени уже почти стемнело, но Мэйвис зажгла четыре свечи в позолоченных подсвечниках, взятые из кукольного домика, и расставила их на столе вокруг аквариума.

– Посмотри сквозь стекло, – предложила она, – разве это не превосходно?

– Ух ты! – медленно выговорил Фрэнсис, – вы налили туда воды… и настоящие морские актинии, где ж вы их?..

– Ненастоящие. – сказала Мэйвис. – Мне бы тоже хотелось, чтобы они были настоящими, но это всего лишь георгины. Но все равно выглядит очаровательно, ведь так?

– Как в Стране фей, – сказала Кэтлин, а Бернард добавил:

– Я тоже рад, что вы купили эту штуку.

– Теперь видно, как всё будет выглядеть, когда мы и впрямь поселим здесь морских созданий, – сказала Мэйвис. – Ну, Фрэнсис, тебе ведь это нравится, правда?

– О, мне это очень даже нравится, – ответил мальчик, прижимаясь носом к толстому стеклу, – но как бы мне хотелось, чтобы водоросли колыхались, и вокруг были таинственные воды, как на картинке с Сабриной!

Остальные посмотрели на висящую над каминной доской картину – изображение Сабрины и водяных нимф, плавающих среди водорослей и водяных лилий. Под ней были слова, и Фрэнсис начал мечтательно их декламировать:

– Эй… что это было? – спросил он уже совершенно другим голосом, подскочив на месте.

– Что было – что? – не замедлили спросить остальные.

– Вы что, сунули туда что-то живое? – поинтересовался Фрэнсис.

– Нет, конечно же, – ответила Мэйвис. – А что?

– Ну, я увидел, там какое-то движение, вот и всё.

Всем скопом ребята принялись пристально вглядываться сквозь стеклянные стенки. Ничего там, конечно, не было, кроме песка, ракушек, камней и подвешенной на нитке оловянной золотой рыбки.

– Я думаю, это рыбка слегка покачнулась, – предположил Бернард. – Так, наверное, и было.

– Нет, непохоже, чтобы это была рыбка, – ответил Фрэнсис. – Больше похоже на…

– Похоже на что?

– Не знаю… отойдите от света. Давайте глянем ещё разок.

Он наклонился и ещё раз посмотрел сквозь стекло.

– Это не золотая рыбка, – сказал он. – Рыбка неподвижна, как снулая форель. Нет… я думаю, это была какая-то тень…

– Может, скажешь наконец, на что оно было похоже? – попросила Кэтлин.

– Оно не смахивало на крысу? – поинтересовался Бернард.

– Ни капельки. Больше напоминало…

– Ну, напоминало что? – сердито спросили они в три голоса.

– Напоминало Сабрину… только очень-очень крошечную Сабрину.

– Что-то вроде кукольной Сабрины, – воскликнула Кэтлин, – это же ужасно миленько!

– Это была не кукла, и она не была «миленькой», – отрезал Фрэнсис, – только я хочу, чтобы оно снова появилось

Однако, оно не появилось.

– Я бы сказала, – рассудила Мэйвис, загоревшись новой идеей, – что, может быть, это волшебный аквариум…

– А давайте играть, что он волшебный, – тут же предложила Кэтлин, – давайте играть, что стекло в нём магическое, и мы можем видеть там всё, что пожелаем. Я вижу дворец фей со сверкающими крышами из серебра и хрусталя.

– А я вижу футбольный матч, в котором выигрывают наши парни, – сказал Бернард, с трудом включаясь в новую игру.

– Да замолчите вы, – отрезал Фрэнсис. – Никакая это не игра! Там было что-то.

– Предположим, это волшебство, – снова проговорила Мэйвис.

– Мы столько раз играли в волшебство, и ни разу ничего не получалось, – даже когда мы развели костер из этого самого ароматического дерева с восточными смолами и всё такое, – сказал Бернард, – будет гораздо лучше, если мы просто станем себе всё это воображать. Ведь, в конце концов, всё всегда к этому и сводилось. Магия – пустая трата времени. Ведь не существует никакого волшебства, верно, Мэйвис?

– Заткнитесь, сказано же вам! – был ответ Фрэнсиса, который снова ткнулся носом в гладкое зеленоватое стекло.