Шрифт:
– Знаю, – кивнула Клавдия, – вместе пойдем.
Я повернулась к Дегтяреву.
– Твое мнение о Клаве?
– Похоже на психиатрическое заболевание, – тихо отозвался полковник. – Странно, что никто, ни соседи, ни педагоги в школе, не сообщили в полицию о более чем странном поведении женщины.
– Дослушайте до конца, – попросила я.
В указанный день в актовом зале школы собралось много людей – выпускники, их родственники, учителя, представители местной администрации. Аттестаты всем выдали. Потом начался концерт, который подготовили школьники. Первые два номера прошли на «ура», а во время третьего из-за кулис повалил дым, завоняло горящим пластиком.
– Пожар! – завопил кто-то.
Началась паника. Дети и взрослые бросились к дверям, но открылась только одна створка, вторую заклинило. Распахнуть окна оказалось невозможно – кто-то свинтил ручки у рам. Бело-серый едкий дым заполнил помещение. Толчея, крики, ругань… Воробьева тащила дочь к двери, их пинали, толкали. Кто-то так больно стукнул старшую Воробьеву по пояснице, что она отпустила руку Юли, и та потерялась среди паникующих людей. Когда Клавдия оказалась во дворе, там бурлила толпа – школьники, родители, учителя, зеваки… Клавдия начала бегать, звать Юлю, но вокруг гудел шум, в нем пропадал голос женщины. Приехали пожарные, суеты стало еще больше. Появление огнеборцев вызвало гнев, раздались крики: «Школа давно горит, а они только сейчас проснулись!»
Минут через пятнадцать ожило радио гимназии, раздался мужской голос:
– Граждане! Просим успокоиться! Пожара нет и не было! Кто-то поджег дымовухи, вони от них много, а дыма еще больше. Но огня нет. Если у вас аллергическая реакция – насморк, кашель, глаза слезятся, – врачи уже приехали. Успокойтесь, опасности для ваших жизней нет!
Не стоит рассказывать, в какую панику впала Клавдия, как она искала дочь, но та словно под землю провалилась. Еле живая от пережитого стресса, Клавдия вернулась домой и в кухне на столе нашла записку: «Через три дня я стану восемнадцатилетней. Ухожу навсегда. Не ищи меня – не найдешь. А если все-таки сумеешь отыскать, то пойдешь на… Я взрослая, закон на моей стороне. Сделай мне на день рождения подарок – сдохни поскорее!»
Сначала Воробьева застыла на месте. Потом в ее голове зашевелились разные мысли. Как записка оказалась в запертой квартире, окна в которой забраны решетками? Где Юля? У нее же нет ни копейки денег, уехать девчонка не могла. Потом в мозгу женщины вспыхнул тусклый огонек разума. Она вспомнила, что перед самым уходом на выпускной в школу Юлия, уже в куртке, воскликнула:
– Ой, в туалет надо!
И унеслась. В квартире узкий Г-образный коридор, а кухня и санузел расположены так, что из прихожей их не видно. Клава молча ждала дочь, за ней она не пошла – куда Юлия денется? Вскоре раздался звук, который издает бачок унитаза, и школьница примчалась назад. Старшая Воробьева не заподозрила ничего дурного, и они с дочкой ушли.
Сейчас до Клавдии с большим опозданием дошло, что школьница заранее составила послание, поспешила якобы к унитазу, положила письмо на стол, затем спустила воду в сортире и вернулась к матери. Сама она не могла купить дымовухи, беглянке кто-то помог. Денег у Юлии на их покупку не было, и мама всегда была рядом, одну дочь никуда не отпускала. Значит, был сообщник. Как его зовут? Где Юля? Эти вопросы навсегда остались без ответов.
Глава двадцать вторая
– А что случилось с Клавдией? – спросил Кузя. – Почему она в инвалидном кресле, не разговаривает? По какой причине живет у Дудковой?
– Инсульт, – коротко ответила я. – Елизавета очень добрая, помогает бедным и больным. Задала ей те же вопросы, что и ты сейчас. Лиза все объяснила. Ее покойная мама, Таисия Николаевна, была подругой Клавдии. Женщины поддерживали хорошие отношения, и так получилось, что обе одновременно попали в больницу, когда случилась эпидемия гриппа. Таисия Николаевна скончалась, а у Клавдии Петровны случился инсульт. На чью помощь рассчитывать Воробьевой? Родни нет. Лиза не бросила больную. Для кого-то дружеские связи – пустой звук, а Дудковой они очень важны. Бросить немощную подругу мамы она не способна. Клавдия – не глубоко пожилая женщина, она просто плохо выглядит. Болезнь не способствует моложа– вости.
– Такие люди, как Елизавета, – редкость, – заметила из коридора Марина.
Дегтярев хлопнул ладонью по столу.
– Так! Мне это надоело! Иди сюда!
– Ты кого зовешь? – осторожно уточнил Леонид.
– Супругу свою! – гаркнул полковник. – Стоит у вешалки, все комментирует!
– Прости, – смутилась Марина, – не хотела помешать. Просто интересно послушать. Я же никому ничего не рассказываю.
– Иди сюда, – повторил полковник.
Мариша всунулась в комнату.
– Здесь я.
– Нет, – хихикнул Сеня, – ты в холле, в офисе присутствует только голова.
– Она главная у человека, – поспорила владелица кулинарного блога с многомиллионным количеством подписчиков.
– Замолчали все! – велел Александр Михайлович. – Жена, беру тебя на работу консультантом с правом присутствия на всех совещаниях и высказывания личного мнения. Садись за стол.
– Я? – обомлела Марина. – Но… я не смогу все время проводить здесь, у меня же кулинарные курсы, я преподаю там! Участвую в разных мероприятиях, веду блог. Кроме того, есть агентство, оно обслуживает юбилеи, свадьбы. Ресторан еще, там тоже хозяйский глаз необходим.