– Чего тогда сейчас под дверью топчешься? – продолжал Александр Михайлович. – Если дел полно, то вперед и с песней! Иди верти педали успешного бизнеса!

– Ну… свободный денек неожиданно выдался, – объяснила супруга.

– Тогда сиди здесь! – велел муж. – Ты консультант! Но на большую зарплату не рассчитывай.

– Да нам твоей хватает, – хихикнула жена. – И пенсия у тебя хорошая. С деньгами у нас порядок: ресторан, курсы, блог – все работает… Ладно, если теперь я здесь работаю, тогда вопрос: что с жильем Воробьевой?

– У нее свой дом, – напомнила я, – он сдается.

– За сколько?

– Я не спрашивала, – вздохнула я. – Да и зачем нам такая информация?

– Елизавета обязана тратить выручку на содержание Клавдии, – пояснила Марина. – Вероятно, с деньгами у Воробьевой неплохо.

– Сейчас выясню, – пообещал Кузя. – Так, адрес Клавдии… Она не в Иваньковске прописана. Вернее, в Иваньковске, но не в самом Иваньковске.

– Загадочно звучит: в Иваньковске, но не в самом Иваньковске, – вмиг отреагировал Дегтярев.

– Город небольшой, – зачастил компьютерщик, – наверное, бюджет у него не ах какой. Население постоянно жалобы в местную администрацию строчит: «Почему автобус от Иваньковск-1 ходит до центра регулярно, а маршрутки из других районов ходят как хотят?», «Вообще ошизели? Приехала к подруге в гости, она живет в Иваньковск-1 в коттедже. Платит за него меньше, чем я за двушку в Иваньковск-4». Ну и так далее. Заинтересовался, сколько у них Иваньковсков. Оказалось, что сам городок – забытое Богом место, центр которого именуется Иваньковском, а вокруг районы-округа, как в Москве. Только в столице они называются Центральный, Северный, Восточный, Южный и так далее, а в городке Иваньковск – один, два, три… Понимаете?

– Пока ничего сложного, – кивнула Марина.

– Номер восемь – последний, похоже, там совсем плохие условия, – бодро вещал Кузя. – Да, квартиры намного дешевле, чем в других местах, но дома – старые блочные пятиэтажки без лифта. Самый роскошный у них первый райончик. Там, в основном, коттеджи, они принадлежат местной элите. Простой народ негодует, потому что коммуналка у «белой кости» ниже, в магазинах демократичные цены. Богатые и чиновные живут лучше, чем бедные и простые работяги.

– Эка новость, – усмехнулся Леня.

– Еще там устроились местные знаменитости, – продолжал наш интернет-гуру. – Главный редактор газеты, актеры театра, заведующий больницей. Простых людей в Иваньковск-1 нет. У каждого коттеджа свой участок в тридцать соток.

– Неплохо! – оценил ситуацию Сеня.

– Один небольшой особняк принадлежит Клавдии, – договорил Кузя.

– Упс! – воскликнул Собачкин.

– Чем простая женщина заслужила такую честь? – изумилась я.

Кузя склонил голову к правому плечу.

– На этот вопрос ответ в интернете отсутствует. Но есть еще деталька.

Приехала Клавдия в город с двумя девочками в девяностых годах. Юлия тогда в пеленках была, Оля – чуть постарше. Им дали квартиру в Иваньковск-7, в старой пятиэтажке, все ждали, когда ее снесут. Пару лет Воробьевы ютились в нечеловеческих условиях, потом Клавдии достался ордер на скромную «двушку» в Иваньковск-5. Все знали, что мать семейства – вдова, супруг ее погиб незадолго до появления на свет Юлии.

Когда Воробьева только приехала в Иваньковск, любопытные соседи стали расспрашивать новую жиличку, а та вдруг расплакалась и рассказала:

– Супруг мой, врач, руководил отрядом наших медиков, который на всякие катастрофы и эпидемии отправляют. Уж как я его просила сменить работу, да муж только отмахивался! Дети его не остановили, он мотался по всей стране. Уехал в очередной раз в приграничный со Средней Азией городок, а там вспыхнула эпидемия холеры. Ну, он и заразился, умер. Жили мы в городке неподалеку от Москвы, квартира была служебная, ее мужу выделили. На похоронах все меня обнимали, помощь обещали. А через месяц вызвали меня к начальству покойного и велели освободить «двушку». Я чуть в обморок не свалилась! Где нам жить? Младенец на руках, Оля только недавно уверенно ходить научилась, родных – никого! Начальник объяснил: «На улицу не выгоняем, предлагаем пару вариантов вашего устройства: Лопатинск за Уральскими горами или Иваньковск, он не очень далеко от столицы. Квартирку там получите и работу». Понятно, что я выбрала… Вот такая история.

Все соседки принялись жалеть Воробьеву, у которой вещей – один чемодан и две малышки на плечах. Сердобольные женщины принесли новой соседке кто что мог: кухонную утварь, постельное белье, одеяла, подушки. Мужики притащили кое-какую мебель. Клава плакала, кланялась в пол, благодарила всех. Потом она начала работать, жизнь наладилась. Вела себя Воробьева скромно, из толпы не выделялась, одевалась как все, золотом на шее и в ушах не сверкала.

Со временем за ней попытался приударить сосед, полковник в отставке, у которого пару лет назад скончалась жена. Но Клавдия сразу дала ему понять, что она замуж не хочет. Местные кумушки начали уговаривать вдову, шептали ей в уши: «Подумай! Он в загс зовет, пенсия у него полковничья, дача есть, машина, он не старый. Заботливый, хозяйственный мужик. Чего кочевряжиться, хватай его! А то другие заберут! Вон, Зинка с первого этажа перед ним задом крутит!» Клава лишь кивала в ответ, но потом ей разговоры надоели, и она заявила ухажеру: