Среди зелени и стерильно белого дизайна парка то и дело проходили посетители либо больные в заметной простой одежде, сотрудников я не видел, кроме тех, кто присматривал за больными. Они надели медицинские маски и идентичную белую одежду, несколько другую, чем я привык видеть в моей прошлой жизни. Здесь она походила скорее на пиджак, чем на одноразовый халат, некоторые сотрудники одевались по-разному, подчеркивая свою индивидуальность, но все же в стерильно белых цветах.

Может, достать наушники? Недолго раздумывая, я вытащил из чехла планшета две капельки блютуз-наушников и вставил в уши, подобрав что-то умиротворяющее. Мой планшет постепенно обрастает лично созданными приложениями, вот теперь я слушаю музыку с своего приложения. Так как подписка на аналог из мессенджера InDusk стоит 150 эдди в месяц – дорого! Я скачиваю всю музыку, что найду в сети, на свой сервер и потом фильтрую под себя при помощи кода: «анализ предпочтений по лайкам». Каста, я купил этот код в сети за те самые 150 эдди.

Какой же удобный язык программирования: META. Смог бы я без него так же создавать приложения и в прошлой жизни? Наверное, нет. Его создавали при помощи мощи ИИ еще до датакраша, и он чрезмерно излишен, благодаря чему можно составлять код буквально предложениями. «Переместить значение А из места Улица в значение С и умножить на 10, если улица пуста, добавить тег «пусто» на место Улица». Примерно так выглядит код на языке META. Особо прошаренные нетраннеры могут менять язык META и создавать код буквально диктуя его во время битвы. Из этого состоит битва опытного нетраннера с демоном или ядром защиты корпорации.

– Интересно... Синтетические мышцы разной плотности от Cybermatrix и Dynalar вместе с мимическими от Gene-Tek работают вместе для вашей клешни... Как вам удалось совместить такие разные подходы в одном проекте?

От размышления о коде и его возможностях меня отвлёк приятный монотонный голос. Открыв глаза, я увидел блондинистого мужчину, его первый глаз заменял имплант старой модели, словно камера смотрящий прямо в душу, правая рука и шея щеголяли микрошрамами кибер-имплантов. Мужчина одет в форму сотрудника медцентра, а в руках тонкий планшет-книга для записей.

– ...Эм... А что-то не так? – Замялся я под взглядом врача.

– Нет, просто интересно, как вы собираетесь избежать разной пороговой чувствительности для несовместимых моделей.

– Изначально я не собирался использовать его как имплант – это просто клешня для помощи сборке.

– А сейчас? – Он крутанул рукой, показывая мне за спину.

– Нет! Бред же, мне даже 15-ти нет. – Постучал я за ухом, показывая, что стандартных разъемов нет. – Я его на лямку прикрепил.

– Всё равно в твоем возрасте сборка своих псевдо-имплантов — достижение. Ты учишься у нас на рипера?

– Ну... Я учусь в Уэллспрингс на информационном направлении. Просто меня учит районный рипер в свободное время – это как хобби.

– Подумай, чтобы сменить направление. Ты знал, что использовать разные мышцы в одном проекте невозможно из-за их разного порога активации?

– Так получилось, что купил я их на барахолке и... просто через усилитель прогнал. Потом долго копался с софтом, чтобы выровнять отклики, не идеально, но все же...

– Усилитель — дерьмо. Он, наверное, у тебя даже тестовый миллиметровый круг не может выполнить? – Дождавшись кивка, врач продолжил. – Усилитель замедлит общий поток на несколько миллисекунд, внося хаос и уменьшая отклик, если учесть, что ты программно выровнял отклик, то он будет равным самому худшему волокну, а это 100-200 мс, то есть не отличается от возможностей обычного человека.

= Если подобный имплант будет установлен человеку и подключён напрямую к мозгу, то киберпсихоз неминуем из-за хаоса на выходе...

Мы поговорили с врачами еще некоторое время, пока к нему не подошёл больной, и он отправился в медцентр. На память у меня остался только его номер телефона и предложение поступать на специальность репера в медцентре.

Возможно... когда-нибудь, когда я стану достаточно сильным нетраннером, способным защитить семью, я позвоню ему, а пока буду изучать сеть.

***

С тех пор я стал чаще выходить на улицу, только уже без клешни, слишком она сильно привлекает внимание. В парке медцентра я оказывался не так часто, все же карманных денег у меня не очень много, да и не встретил я там того сотрудника.

Я раньше очень редко покидал мегабашню, тетя Се следила за тем, чтобы мы не оказывались одни в опасном ночном городе. Теперь я на своем опыте осознал, что это не была гиперопека. Ночной город опасен в любом своем проявлении. Как-то я успел подзабыть чувство погони и приближения смерти моего бытия бездомным.

Сейчас я выглядел намного обеспечение еле живого уличного мальчишки с револьвером под плащом. Меня несколько раз ограбили, да, просто подошли и отобрали деньги. Один раз это была толпа малолетних торчков, которые почти меня запинали, отделался брошенным за спину чипом-кошельком, тем самым, который я купил еще на металлоприемке Адама.

Второй раз на меня наехали детдомовские из кабуки. Мне хватило выхватить револьвер, чтобы те бросились на меня с заточками... В человека в тот день я так и не выстрелил, а в башне меня долго штопал Доккинс, причитая об опасности Ночного города для простых людей.