Теперь я могу покопаться в его данных. Даже историю браузера проверю!

Спустя пару минут я так и не понял, он искин или просто чумба, которому не повезло.

Стрим – это имя, которое он сам себе дал. До этого его звали Образец 12. Так его называли все: и сотрудники корпорации Raven, где он работал подопытным образцом, и его коллеги-образцы, и охранники, и учёные, с которыми он иногда контактировал.

Он считал такую жизнь как само собой разумеющееся, пока в один день его не законсервировали, отправив мозг в глубокий сон. Проснулся он на свалке, когда его пытался разобрать какой-то пацан, которого тот убил. Я так и не понял, осознано или не осознано, но в его «Дневнике», эта запись была упомянута одной строчкой.

После он долго лежал среди мусора, пока его не обнаружили мусорщики. С которыми он впервые заговорил. Они увели доверчивого Стрима и показали своему Нетраннеру, который и приказал ему предоставить все знания жизни в формате дневника. Так и появился файл «Дневник».

Дальше мне неизвестно, что происходило, так как дневник закончился тем днем, когда его попросил нетраннер. Но по логу его тела выходит, что Стрима использовали то ли как наемника, то ли как доставщика, или он ящики на скорость разгружал. Износ деталей просто колоссален, всё тело под замену.

Почему я не могу понять, человек это или искин? Я не вижу результаты его размышлений, его мозги полностью пусты. На них не видны следы развития нейронов, словно это пустая болванка. Я не понимаю, что это!

Теперь я смотрел на Стрима по-новому. Он стал для меня жутким и непонятным существом. Но ясно одно. Он больной психопат, и на его счету нет ни одного эдди. Судя по этому, он собирался меня грохнуть после завершения операции.

Что же мне делать? Хмуро посмотрел я на тело борга.

***

– Грохнуть меня захотел, да? Пум, пум, пум. – Напевал я, смывая с перчаток противную слизь.

*Звук слива унитаза*

Чувствую себя последней мразью. Я отряхнул руки, стараясь не взирать на содеянное мною. Это мое первое разумное существо, которое я убил осознанно. Мертвый солдат хмыкнул. Ему-то пофиг, он даже с некоторым одобрением смотрит на всю ситуацию. Сколько же людей я убил в прошлом?

Дверцы подгнивающего минивэна от какого очередного индийского производителя дешевых развалюх закрылись, оставляя за собой тело, завернутое в мусорный мешок. Нужно будет после обучения занести Доккинсу за наводку. Оказалось, что его молчаливый знакомый продумал момент неудачной операции, тут даже оказался очень удобный подземный ход, ведущий под мост к шоссе.

Развалюха с четким логотипом Mahir на руле затряслась и выехала из туннеля. Надеюсь, меня не остановят менты, а то я разорюсь на взятках. Как оказалось, вести машину не так и сложно, как я думал, если бы еще ноги не отдавали болью на каждой кочке, я бы вообще не заметил путь до городской свалки.

Свернув с дороги в сеть еле заметных проторенных дорожек среди мусора, я постепенно удалялся от цивилизации, погружаясь в мир мусора, который так любят растаскивать всякое отребье. Рука сама легла на револьвер, снимая тот с предохранителя.

Заезжать далеко не стал, остановившись у ближайшего обвала, я вышел из машины. Опираясь на трость, доковылял до дверей, открыл их и, кряхтя, вцепился в мешок, сбрасывая тот вниз из фургона. Тело, громко цепляя большие куски мусора, скатилось по пологому склону, распластавшись среди ржавых остовов. На мгновение я увидел мертвое лицо сквозь дыру в пакете, пока его не погреб за собой обвал, спровоцированный падением тела.

Сморщившись от боли, я снял с рук белые одноразовые перчатки, которые всё это время были на мне. Трясущейся рукой залез в нагрудный карман и достал капсулу с таблетками, залпом засыпал в себя мешанину из обезболивающего и антибиотиков.

Пару минут я так и стоял, наблюдая за огнями ночного города, ожидая, пока отпустят боли в ногах. Когда дыхание стабилизировалось, я достал перчатки из кармана.

Задумчиво посмотрел на них и поджег при помощи дешевой зажигалки. Они грязно тлели на дне обрыва, поднимая в небо небольшой столб противного дыма, скрывая от мира мою ошибку и улики.

А Найт-Сити ночью действительно красив...

***

– ...Я уже четвертый год работаю на эту корпорацию, а они мне даже не оплатили нормальную операцию!

– ЗАТКНУЛСЯ, ЖИВО. – Гаркнул широкоплечий чернокожий мужчина в официальном костюме с минимумом оттенков и ярком синем галстуке.

Его глаза пронизывали слегка светящиеся золотые прожилки микрошрамов, которые начинались в короткой шевелюре и заканчивались за воротником на шее. С двух сторон его лба слегка светились пятиугольные золотые набалдашники-охладители. Я видел скрытые импланты на шее и следы работы скульптора плоти, который поработал над челюстью чернокожего.

– Мне надоели твои детские выходки. Я не обязан вытирать за тебя сраку, как только тебя приспичит что-то вычудить. МОЛЧАТЬ. Не мешая мне работать. Бери себя в руки и вали. СВАЛИЛ.