Ну, намёк мой предельно ясен и вопрос «Куда ж ты гадил?» прямо повис в воздухе. А Макс явно смутился, даже покраснел, и замямлил.

— Ну, я там на полке несколько рулонов мусорных пакетов нашёл… Сквозь решетки на окнах пролезть самому не вышло бы, а вот рука — протискивалась. И я… короче… в пакет, завязывал горловину узлом и… О! Похоже — нашёл!!!

Как он красиво тему переменил, а! Но информация о том, где что лежит — куда важнее, к тому же о том, что сказано напрямую не было, я и так догадался. С правильной стороны, похоже, я к зданию на базе ОМОН подходил. Шёл бы с противоположной — имел не кислые шансы попасть на «минное поле»… Ладно, давай поглядим на его «улов».

— Хвались, Максим, чего нарыл?

А нарыл он именно то, что нам нужно. Там, конечно, ещё много всякого было: столики медицинские, стойки под капельницы, наборы для переливания крови… Но пункты «Термоконтейнер аккумуляторный 'Полюс» и «Термоконтейнер медицинский МТ-80» меня порадовали неимоверно, равно как и наличие в том же списке аккумуляторов холода и для первого, и для второго. Живём! С распечаткой на руках найти всё необходимое оказалось парой пустяков: в табличке на листе были указаны и номер «аллеи» между стеллажами, и номер яруса, и даже номер места на полке. Иди и бери.

— На контейнеры для органов похожи, в кино такие порой показывают, — хмыкнул Гуров.

— Так это они и есть, — пожал плечами я. — Они же универсальные, что хочешь, то и перевози: хоть почку для трансплантации, хоть вакцину от туберкулёза, хоть мороженое на дачу летом. Главное, чтоб аккумулятор холода был хороший. А сумка — это просто ящик с крышкой из пластмассы и вспененного полипропилена. Разве что размеры у разных моделей отличаются. Берем или МТ-80, у него рабочий объём аж полста литров, или «Полюс». Там поменьше, зато он для температур сильно ниже нуля.

Ага, легко изображать умного и знающего после подробной инструкции Дока, которую он провёл пусть и под пивко и мясо, но на совесть.

— А аккумулятор этот — это батарейка какая-то? Как выглядит?

М-да, вот тут как раз главная «засада». Я Николаю Николаевичу во время нашего разговора тот же вопрос задал и почти теми же словами. И оказалось, что — фиг-то там. Никакие это не батарейки. Это такие пластиковые… ну… вроде как фляжки прямоугольные и плоские. В них залит специальный хладоген. И их сперва замораживают, часов двадцать пять, в морозилке. А дальше — отдельный цирк с конями: там есть «фляжки» синего цвета — они держат прохладу, в районе плюс двух-пяти градусов. А есть красные — те обеспечивают мороз ниже минус десяти. И первые после морозилки нужно снова разморозить, пока иней не сойдёт и жижа внутри не начнёт булькать при встряхивании, а вторые — прямо из морозилки в термоконтейнер загружают. Но при этом и те, и другие сперва насухо вытереть нужно. Ей-богу, я на память не жалуюсь, но все эти шаманские танцы с бубнами на всякий случай на диктофон смартфона наговорил, чтоб ничего не перепутать.

Максим таким новостям как-то не обрадовался.

— Это что, нам тут сутки сидеть, ждать, пока заморозятся эти самые аккумуляторы? Что-то не вдохновляет вообще.

Тут я с ним согласен — не вдохновляет. А он, думаю, взаперти насиделся уже на всю оставшуюся жизнь.

— Вот теперь ты подожди икру метать. Смотри внимательно, что там ещё имеется в списке, кроме контейнеров и хладоэлементов? Если есть что-то нуждающееся в глубокой заморозке или хотя бы в холоде… Короче, под такое, скорее всего, аккумуляторы тут заранее в морозилку засунули, чтоб довезти нормально… И, если нам повезло, то они до сих пор в какой-нибудь морозильной камере лежат, нас ждут.

— Логично, — кивает Макс. — А что именно искать?

Я задумался, вспоминая лекцию Дока. Он, понимая, что фармацевта или провизора из меня за час-полтора не сделать, рассказывал всё максимально упрощенно, как ребенку, да ещё и с практическими примерами.

— Ищи всякие мази и капли, инсулин смотри, и компоненты крови или какие-нибудь вакцины. Им всем нужен или очень низкий «плюс», или даже серьезный «минус».

— Понял, — снова кивает Гуров и углубляется в изучение распечатки. — О! Инсулин — есть!

— Инсулин — это очень хорошо. Ему температура нужна, как в домашнем холодильнике. Значит, как минимум синие хладоэлементы должны быть.

— Слушай, я остальное не понимаю. Тут только названия, без пояснений, что таблетки, а что мазь или ещё какой укол в задницу. А я аптекарь — тот ещё: «Пенталгин» с «Пантенолом» не путаю — это мой максимум.

— Да и фиг с ним, Макс, забей. Если уж совсем всё будет плохо — найдем все эти аккумуляторы, и красные, и синие, запихаем в морозилку, забаррикадируемся тут изнутри и заночуем. Пожрать и попить у меня с собой имеется, на двоих хватит.

Ну, да, изъятый на цыганском «блок-посту» баул с жеваниной до сих пор так и лежит в «Соболе». Вот только энтузиазм на лице Гурова всё равно отсутствует.

— Но сперва проверим морозильные камеры. Надеюсь, какое-то количество синих «холодушек» они сами заложили. А там, глядишь, и красные найдутся.

— Твои бы слова — да богу в уши, — вздыхает Максим.

Всё у нас, в конце концов, сложилось удачно. Правда, случилось это далеко не сразу.

Сначала мы совместными усилиями сообразили, что вряд ли медикаменты будут храниться в той же части склада, что и различное медицинское оборудование. И оказались правы, «пилюльки» лежали в другом крыле огромного складского комплекса. И там работать стало куда сложнее. Вместо здоровенного зала с рядами стеллажей — длинные коридоры с огромным количеством дверей. Хорошо хоть пояснительные таблички на них были — очень сильно выручили.