– Нет, мы и сами разберёмся, - дружно помотали головами братья.
– Мы уже и сами догадались, что поле нужно продать и поделить деньги.

– Продавать не обязательно, - возразил Влад.
– Вы можете поступить по-другому.

– А как?
– спросил Йон, понимая, что от государева совета лучше не отказываться.

– Перечисляя многие долги в своём семействе, вы забыли один очень важный, - усмехнулся Влад.

– Разве я ещё кому-то должен?
– у Йона округлились глаза.

– Или я должен?
– насторожился Лаче.

– Нет, - снова усмехнулся Влад, - долг висит не на вас.

– А на ком?
– хором спросили братья.

– Как я понял, у тебя, Йон, есть дети, которые очень обязаны твоему брату, - пояснил государь.
– Ведь если бы не щедрость младшего брата, ты упустил бы невесту, и эти дети не появились бы на свет. Значит, долг этих детей перед Лаче весьма велик.

– Но это же дети...
– пробормотал Лаче.
– Я не буду с них требовать.

– Нет, всё правильно!
– воскликнул Йон.
– Они тебе должны. И я знаю, что делать. Я отдам своего старшего сына помощником к корчмарю в нашей деревне. Корчмарь мне сам предлагал. Сказал, что заплатит хорошую цену. А ещё корчмарь сказал, что среди деревенской ребятни мой сын - самый толковый. "Он ничего не разобьет и не стащит. Не то, что другие", - вот как было сказано. Я думаю, предложение корчмаря всё ещё в силе. А если нет, я отвезу сына в город и там пристрою работать. Деньги будут. На этот раз тебе не придётся долго ждать, брат. А через два года, когда второй сын подрастёт, я отдам в работники и его. Так я выкуплю половину поля.

– А я на следующей неделе пойду на заработки, - сказал Лаче.
– Осенью батраки всегда нужны...

– А чтобы ты не сомневался, я напишу тебе расписку, - перебил его Йон.

– Да не надо!
– махнул рукой Лаче.
– Я верю тебя на слово. Зачем ещё деньги тратить на писца? Ведь ни ты, ни я всё равно не разумеем грамоту. Кто знает, что этот плут там накарябает. Нет, к писцу у меня доверья нет.

– Нет, расписка нужна!
– настаивал Йон.

– Не нужна, - опять махнул рукой Лаче.

– Нужна.

– Не нужна!

Влад снова сделался немым свидетелем братских споров. Подождав с минуту, правитель произнёс достаточно громко, чтобы его услышали:

– Вы похожи не только наружно, но и в своём стремлении вечно противоречить друг другу. Хватит!

Оба брата опять застыли. Старший - с открытым ртом, а младший - с поднятой рукой.

– Если все разногласия касаются только расписки, - продолжал государь, снова сделавшись спокойным, - то я одолжу вам своего письмоводителя. Он сделает работу бесплатно. Так мы прекратим все споры и поставим, наконец, точку в этом деле, - Влад обернулся.
– Эй, кто там из канцелярии в этот раз...

В государевой свите среди прочих слуг неизменно присутствовал письмоводитель, то есть секретарь, который, не дожидаясь особого приказа, слез с коня, достал из перемётных сумок широкую деревянную доску с приколотым к ней листом пергамента, походную чернильницу и связку заранее отточенных перьев. Подойдя к Йону и Лаче, письмоводитель опустился на одно колено и приготовился составлять документ под их диктовку. Минут через пять расписка с указанием сумм и сроков выплат была составлена.

– Подписи как ставить решили?
– спросил письмоводитель.
– Через рукоприкладство?

Вместо ответа Йон прижал указательный и средний пальцы правой руки к руке письмоводителя и продолжал держать так всё время, пока грамотей выводил под текстом на пергаменте "Iон Кокор". Затем таким же способом подписался Лаче - подтверждая, что присутствовал при составлении документа и доволен всеми условиями, оговоренными там - а ещё через минуту оба брата кланялись и славословили правителя:

– Благодарим, государь. Рассудил. Надоумил. Дай тебе Бог доброго здоровья и долгих лет жизни.

– Могли бы и сами решить это дело, если б раньше вспомнили о том, что вы - братья, - ответил Влад.

– Не-ет, - Йон и Лаче дружно помотали головами, - сами бы мы так хорошо не решили. Где ж нам взять столько мудрости! Благодарим, государь. Не зря мы сюда пришли.

Толпа расступилась, чтобы князь и его свита могли уехать.

Покидая деревню, Влад оглянулся. Толпа стояла с непокрытыми головами и кланялась, потому что думала, что государь смотрит на неё. Однако государь смотрел не на неё, а на своего дракона, который почему-то замешкался возле кольев, а теперь припустился вслед за хозяином. В несколько прыжков нагнав хозяйского коня, чешуйчатый зверь занял положенное место слева, но выглядел странно - его настроение совсем не соответствовало настроению Влада. Тварь выглядела раздосадованной.

Когда Влад был ещё мальчишкой, то из всех отцовых рассказов особенно любил два. Первый рассказ - про поездку в Нюрнберг. А содержание второго рассказа так просто не определишь. Туда вплеталось много чего - в том числе рассуждения о судьбе братьев. Эти рассуждения касались не крестьянских сыновей, а сыновей правителя, но ведь княжеские дети могут точно так же ссориться из-за наследства, как простолюдины. Государство, пусть даже обширное, чем-то подобно маленькому полю - и то, и другое трудно поделить.