Кивнув хозяину, я привычно уселся за свой столик в уголке и увидел, что один из подавальщиков направился ко мне. Парень даже пытался улыбнуться, несмотря на то, что его лицевые мускулы явно не были приспособлены к подобным упражнениям.

– Чего принести, Коста? – не утруждая себя приветствиями, спросил он. – Есть свежее пиво, будешь?

Звучало соблазнительно, но я подумал и отказался.

– Нет, Пабло, впереди дел много, нужна светлая голова, так что давай еды, какая есть горячая, и что-нибудь безалкогольное.

– Есть свинина с капустой, годится? – подумав, предложил он. – И вчерашняя орчата. Будешь?

– Орчату после капусты? – я с сомнением покачал головой. – Давай тогда просто воды, только холодной, хорошо?

Приняв заказ, Пабло отправился на кухню, а ко мне за столик подсел Антонио. Было невооружённым глазом видно, что он хочет меня о чём-то попросить, и я даже догадывался, о чём именно.

– Коста, – откашлявшись, начал Антонио, – ты вот вчера про стригола сказал…

– Сказал, – не стал отказываться я, – а что?

– Ты сейчас очень занят? – трактирщик бросил на меня внимательный взгляд.

– Умеренно, – я неопределённо помахал в воздухе рукой, – пока не вернутся Лина и Григор, точно ответить не могу. А ты чего хотел-то? Говори, как есть, не чужие же люди…

– Может, ты мог бы его убрать, а, Коста? Неуютно как-то знать, что совсем рядом такая тварюга обитает. К остальным уже как-то притерпелись, а этот… Да ты сам понимаешь, чего говорить-то!

– Мне, конечно, приятно, Антонио, что ты столь высокого мнения о моих способностях, но отправиться в одиночку на стригола – это нужно совершенно не иметь мозгов. Вот Григор вернётся, тогда можно будет обсудить этот вопрос, если ты, конечно, сможешь его как-то замотивировать.

– Прохиндей твой дружок, – хмуро ответил трактирщик и в чём-то был прав, так как торговался Григор всегда так, словно в его предках отметились все без исключения купцы всех времён и народов. Но зато благодаря его талантам мы трое практически всегда были при деньгах: заведённая нами коллективная кубышка регулярно пополнялась очень неплохими суммами.

– Попроще что-нибудь могу взять, – небрежно бросил я, – чтобы времени понапрасну не терять.

– Тогда, может, наведаешься на левый берег, а, Коста? Я тебе адресок дам, там и надо-то всего только в дом войти и шкатулку из стола забрать. Дело пустяковой для такого, как ты.

– Мой интерес? – равнодушно спросил я, пододвигая к себе здоровенную тарелку с едой, которую принёс Пабло.

– Двадцать процентов суммы, – быстро ответил Антонио, – поверь, Коста, это очень неплохие деньги.

– Пятьдесят, – лениво отбил я подачу, – за двадцать вон пусть Пабло идёт. Был бы тут Григор, он бы в красках рассказал тебе о том, что твоё предложение чуть не оскорбительно для уважающего себя Ловчего.

– К счастью, твоего ушлого дружка тут нет, – фыркнул Антонио, – при нём я этот разговор вообще не завёл бы. Работа-то пустяковая, сам бы сходил, да времена не те нынче, сам понимаешь, вот и приходится целых двадцать пять процентов отдавать.

– Сорок, и то исключительно из уважения к твоему боевому прошлому, – я сделал вид, что действительно торгуюсь. Ни к чему Антонио знать, что я в любом случае заказ возьму: левый берег канала находится достаточно далеко от Яблоневых садов. Так что если кто-то поинтересуется, куда я направился, то ему ответят, что Ловчий Коста в ожидании друзей взял неплохой заказец на левом берегу канала. Ну а о том, что по пути – оттуда или туда, я ещё не определился – я метнусь в Яблоневые сады и закопаю таинственный изумруд где-нибудь посреди непроходимых колючих зарослей, никому не нужно знать. Я даже не уверен, что расскажу об этом Григору и Лине, точнее, расскажу обязательно, но не сейчас. Именно так поступить советует мне внутренний голос, а он пока меня ни разу не подводил и не обманывал.

– Треть, и это моё последнее слово, – твёрдо заявил Антонио, и по сердитому блеску в его глазах я понял, что дальше торговаться бессмысленно.

– Ну так и быть, – недовольно скривившись, согласился я, – исключительно из-за того, что мне нужно чем-то занять день.

– А разве избавлять Стылую Топь от порождений Изнанки – не твоя прямая обязанность? – Антонио, видимо, решил, что раз я так быстро согласился на его условия, то со мной можно разговаривать в подобном тоне. И это была большая ошибка.

– Моя, – я взглянул ему в глаза и холодно добавил, – причём взятая на себя исключительно добровольно, заметь. При этом ни я, ни мои друзья не берём с горожан ни гроша, ежедневно рискуя собственными жизнями. А ты сейчас предложил мне свой личный заказ, подчёркиваю – личный, от которого ты получаешь реальную прибыль. Улавливаешь разницу?

– Да ладно, Коста, чего ты сразу в бутылку лезешь? – моментально пошёл на попятный Антонио, сообразивший, что совершил ошибку, рассердив меня. Он достаточно хорошо знал Ловчих вообще и меня в частности, чтобы понимать: в ближайшее время я ни одного заказа у него не возьму и друзьям не позволю. – Я же пошутил! Признаю, шутка получилась неудачной, но ты же не станешь держать на меня обиду, верно? Вот адрес…