Я устал. Завтра я посажу все остальное, помидоры и кукурузу. А на следующий день если позволит погода Джаспер и я возьмем травяные сани, и в этот раз удочку, и пойдем в горы за весенним оленем.

Олени бывают на равнине но они каким-то образом чуют необходимость держаться подальше от аэропорта и у меня совсем не получалось подкрасться к ним на открытой прерии. Я был горным охотником и к тому же я хотел пойти туда пока не начали растекаться ручьи.

Бангли иногда устраивается на втором этаже своего дома на мешке с песком в открытом окне и ради спортивного интереса занимается стрельбой на дальность. Он убил двух серых волков с далекой дистанции но после этого они тоже стали держаться от нас подальше. Он пришил мех с их загривков себе на капюшон зимней куртки и одевает ее хвалясь трофеем.

Я остановился в конце моего нового огорода наблюдая как солнце касается гор и красит красным цветом и землю и потоки воды и я могу сказать определенно что внутри меня шевельнулось нечто похожее на счастье.

Я никогда не мог назвать это. Никогда. Чтобы не. А теперь назову.

П’шли, Джасп.

Я воткнул лопату в землю оставив ее на завтра и пошел к ангару и услышал глухое пошлепывание от того что Джаспер встрепенулся и потрусил за мной.

Пару дней, сказал я. Может и три.

Я затолкал двухгалонный пакет с сушеным мясом для Джаспера на дно моего рюкзака. Давно уже нет никакой тошноты. Мой Дядя Пит сказал мне, Ты сможешь переступить через тушу козла в двери. А с мертвым человеком?

Почему три? спросил Бангли.

Я засунул мой свитер, тяжелый запачканный коричневый я заказал его по каталогу когда мне было за двадцать и всегда брал его с собой в лес. На верх него я положил пакеты с моим сушеным мясом, оленина, и свернутый кусок нейлоновой материи для крыши над головой, и рулон парашютного шнура.

Почему пару, три? Там же снег Хиг. Олень должен быть внизу.

Я не смог придумать причину и просто ответил: В прошлый раз в ноябре я видел лосиные следы. Клянусь. Я знаю ты думаешь мне показалось но я видел их. Следы лосихи. Я хочу увидеть их еще. Бог ты мой, если бы нам попалась она.

Я не смотрел на него. Молчание.

Мы были как пара супругов больше неспособных на разговор друг с другом о самых важных вещах. Я никогда не врал Мелиссе за исключением попыток убедить ее в том что она выживет. Она знала это была ложь и не держала на меня зла за это. Она была просто слишком слаба для беспокойства о собственном выживании. У нее были похожая на дизентерию тошнота и понос а ее легкие были полны как при пневмонии, ужасно. В конце концов она просто захотела поскорее покончить со всем. Подушкой, прошептала она мне. Ее глаза были остекленевшими и безразличными, ее волосы мокрыми от пота, ее руки ужасно легкими, почти безжизненная. И холодная. Подушкой. Я заплакал. Я пытался как только смог чтобы не, чтобы не заплакать видя как весь мой мир, все самое важное, исчезало из моих объятий. Почти в панике, сейчас я могу так сказать, я поправил одну подушку позади ее головы на возвышении, точно не зная чтo она хотела поправить, просто взбить немного и поднять повыше ее голову.

Нет, выдохнула она. Еле-еле дыша. Ее рука царапнула обратную сторону моей руки, словно она хотела схватить но не могла.

Ею.

Я уставился на нее.

Хиг. Два, три коротких вздоха, неспособные дать ей побольше кислорода. Пожалуйста.

Ее глаза остекленевшие, все еще серо-голубые, я всегда считал их как чистое море в сумрачный день, темнели цветом, старались сфокусироваться на мне.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Я провел взглядом по коридору заполненному койками в поисках доктора или медобслуги, отчаянно желая хоть как-то отложить, но они все были больны, или их тошнило и рвало кашлем, как в аду, никого не было. Вонь, рев кашля и болезни.

Ее рука царапнула мою а ее глаза не покидали моего лица.

Я нежно поднял ее затылок с подушки и положил рядом на испачканную простынь и поднес подушку и сказал Я тебя люблю. Больше всего во всей вселенской вселенной. И ее глаза были в моих глазах и она не сказала ни слова и я закрыл ее лицо и все. Мою-премою жену.

Она тяжело вздохнула дважды, борясь, слегка царапнула, замерла. Рев в коридоре не прекратился стоны и кашель. Не прекратились.

Я любил ее.

Вот с этим я и живу.

Я поднимаю голову с подушки

Я вижу замерзшую луну.

Опуская мою голову, думаю я о доме.

Бангли спросил, Что с тобой Хиг? Выглядишь как ***** знает кто.

Я встряхнулся. Как делает Джаспер.

Ничего.

Может тебе отпуск нужен Хиг. Ты слишком тяжело работаешь в огороде. Мужики не были созданы для фермерства так я думаю. С самого начала все не в *****.

Он имел в виду отпуск лежа в гамаке я натянул в тени дома. Между двумя деревьями, норвежская пихта и осина которые вечно казались мне не на своем месте здесь, и они казалось качали своими ветвями тоскуя по своим горам.

Я вздохнул. Да, может ты и прав. Но прежде всего я хочу поднять туда. Если там есть лось. Бог ты мой. Мы же будем как короли.

Мы и так как короли Хиг. С самого конца света.

Он начал смеяться. Могильным хохотом, будто кашель. Неприятным.

С концом света мы стали королями. Да Хиг? Капитанам наших судеб. Ха!

А затем он по-настоящему закашлял. Отрывисто. Когда он закончил он сказал, Ну иди туда. Немного порыбачишь. На отдыхе. Развеешься. Притащишь нам этого якобы лося. Оленя давай, тоже, почему бы нет Хиг. Что-нибудь нам для еды.