— Что это было? Я совершенно ничего н почувствовал.

— Понимаешь Борис, настоящий виски и есть самогон, но его выдерживают в дубовых бочках, а данный настаивают со щепой вишневого дерева.

— Я все понимаю, но это же вода, пиво крепче.

— Ты не гони коней. Подожди. — предложил Шурик.

— Нет, давайте еще по одной. — Потребовал одноклассник.

— Ну между первой и второй перерывчик небольшой. — Согласился я и вновь разлил по стопкам. Правда эффект был тот же самый, ну не жгло глотки и глаза не вылезали из орбит, можно легко пить и смаковать привкус во рту. Потому мы довольно быстро уговорили 0.5, правда мы с Шуриком, как опытные люди обильно закусывали. Где-то через полчаса Борис встал и пошел в туалет, но чуть не рассчитал силы и вписался плечом в дверной косяк.

— Ну че совсем слабенькая? — Подколол его Шурик. Но он промолчал. Мы же продолжили посиделки, но зря наверное. Ближе к последнему уроку Саня выдал гениальную мысль, как нам всем показалось.

— Хочу учится в городской школе, давайте к вам на урок сходим.

— А пошли у нас как раз последний гомик ведет. — Согласился я.

— Точно пошли к гомосеку! — Подорвался Борис.

Дело в том, что немецкий язык у нас вел достаточно жеманный мужчина, трудно сказать какая у него реально была ориентация, так-то он был женат и вроде были дети. Однако школотронам ничего не объяснить его посчитали гомиком. В итоге издевались, как могли. Он же ничего в ответ сделать не мог. Не хватало характера. Потому даже те, кто изучал английский приходили на уроки немецкого чисто поиздеваться. Когда мы втроем заявились в школу он нас не пустил на урок, просто закрыв дверь. Тогда я наклонился к замочной скважине и прокричал.

— Тебя Петрович ищет! Убить хочет за то что ты гомосек.

— Ну и че делать? — Спросил Борис.

— Так пошли в магазин за водярой. — Сказано сделано мы и пошли. Вернувшись с пакетом с водкой, зашли к трудовику, он как всегда был до изумления пьян.

— Виктор Петрович, надо срочно выбить дверь в кабинете немецкого языка. Вот магарыч! — Высказался я. Поставив бутылку водки в пакете с палкой колбасы на стол. Тот заглянул, икнул и спросил.

— Че случилось?

— Да у гомика дверь заклинило, когда я с ноги саданул и его обругал.

— Ну?

— И как назло батарею прорвало, сифонит на весь класс, а они выйти не могут. Бери кувалду пошли.

И вот бежим мы по коридору впереди Виктор Петрович с кувалдой, мы втроем сзади подбадриваем. А тут гомосек за каким-то в коридор вышел. Шел наверное в учительскую стучать, что мы втроем пьяненькие на занятия пришли.

— Стой! — Закричал Петрович увидев «немца», да так грозно, что даже мне стало страшно, а он развернулся и побежал в обратную сторону.

— Быстрее! Заорал я… И мы устремились в погоню. Однако «немец» спасая свою жизнь нырнул в кабинет и закрыл дверь на ключ.

— Пи…ор! Открывай давай! — Возможно даже по пьяной лавочке забыв зачем мы прибежали заорал Петрович.

— Херач кувалдой в дверь! Вышибай! — Поддержал Борис. Он и ударил. Несколько ударов и замок на деревянной двери не выдержал и мы оказались в классе.

— Живыми не возьмете! — Заорал гомосек, что стоял на окне второго этажа и спрыгнул вниз.

Блин попили вискаря…

— А все так интеллигентно начиналось. — Изумлении сказал я.

— Ну и че делать? — Спросил Петрович.

— Замок блин чинить с нас магарыч.

— Не пацаны, чето я не хочу больше учится в городской школе. — Выдал Шурик.

— Да не Сань у нас весело. — Не согласился с Александром Борис.

— Да я вижу, что не скучно…

— Такое не каждый день, ты мне поверь.

— Да с вас ЛИТР! — Вынес приговор Петрович.

— Да нема базара.

— Смирновки!

— Лады!

— И кило селедки! Че вы мне эту колбасу притащили?!

— Сделаем…

Класс же, точнее группа немецкого языка, наблюдая за всем этим цирком, как влетел «гомик», как закрыл дверь, раскрыл окно, а затем удары в дверь и «прыжок Веры», а затем разговор пьяных дегенератов просто в истерике угорали от смеха. Кто-то выглянул в окно и заметив, что «немец» не будь дурак спрыгнул в большой мусорный контейнер (потом выяснилось перелом руки) живой, об этом радостно и сообщил. И тут высунулся Петрович.

— Ты это Евгений Емельянович лежи, никуда не уходи, я сейчас спущусь. — Обнадежил он «немца».

— Придурок, он бы хоть кувалду убрал.

— Я все слышу. — сказал Петрович, подумал и добавил…

— Не вам же одним прикалываться детишки…

Как говорил кто-то из великих из этой жизни никто не уйдет девственником, жизнь поимеет всех. Вот казалось бы жизнь наладилась, более того у меня даже в школе началось нечто вроде свободного посещения уроков. Скажем русский и литературу прогулять не получалось, там рулила классуха. Причем в этом варианте истории я вел себя гораздо тише. Ибо когда мы проходили Солжа с его «Архипелагом» я критиковал особо упоротую ложь в данной книжонке, для примера случай с рыбой, которая в вечной мерзлоте по словам Солжа провалялась несколько миллионов лет и зэка взорвав горную породу сварили ее и съели. Во что бы превратилась рыбка даже после тысячи лет такого хранения после разморозки? Но законы физики и прочее неподвластны были нашей классухе, как и логика. Она упивалась, какой был кровавый режим и как страдали невиновные «лесные братья» и прочие отморозки в лагере. В этот раз я просто бубнил, что от меня требовалось и зарабатывал пятерки. Может я и не прав, но кому я что-то доказал, испортив себе аттестат лишними четверками? Судят ведь не по факту, за что ты их получил, а банально за сам факт, что они там стоят.

Вот в деревне у бабушки, хоть школа и была всего на 9 классов и 8 лет образования давно были установлены современные компьютеры. У нас же стоял крайне древний хлам еще времен СССР. Ну как «хлам»? Компы конечно надежные и учитывая, что проработали до 2005 года, супер-надежные, но морально устаревшие на хрен знает сколько поколений. Достаточно вспомнить, что наш «информатик» с забавной кличкой «Джойстик» пытаясь, хоть что-то выжать из этого оборудования догружал дополнительную память к учительскому (самому мощному компу класса) через банальный магнитофон. Потому дабы ему легче жилось я проставился самой модной сейчас водкой «Смирнов», икорка в железных банках и пять баллов за полугодие было обеспечено, ну а хочешь второе не ходить, готовь аналогичный пакет.