Прилёт на станцию я проспала.

Сунир причалил посреди ночи. Заправочная установка находилась в верхних слоях атмосферы ярко-зелёной планеты, поэтому особых перегрузок мы с Юлой не почувствовали.

Моя малышка крепко спала в медкапсуле, а Сунир снова исчез в трюме.

Последнюю пару дней он оттуда не выбирался.

Осторожно спустившись по узким решетчатым ступенькам, заглянула за ящики. Мужчина возился с грудой выкрашенного в бордовый цвет металла.

– Сунир, ты чем занят?
– тихо отвлекла я его от работы.

Подняв голову, миранец осмотрел меня пристальным взглядом, задержавшись на ногах. На мне красовались вязаные носки, которые я обнаружила в шкафу.

– Мы не распаковали ваши вещи, - задумчиво протянул он.
– Я совсем забыл о них. Самое время вам приодеться. Сейчас я закончу с этой штукой, - он ударил ладонью по катеру с покорёженными боками, - и мы отправимся на планету.

– Вот на этом?!
– мне стало страшно.
– Да я в него ни в жизнь больше не залезу.

– Куда ты денешься, Криста?
– он усмехнулся.
– Тут есть один дурацкий закон: можно спуститься на уровень пограничного контроля только на личном катере или шлюпке. Но не переживай, это что с горки скатиться.

– Сунир, я в этой штуке чуть не умерла, - признаться, душу сковал ужас.

– Ты чуть не умерла, потому что у меня не хватило мозгов, не тащить женщину и ребёнка в чёртову ледяную дыру. Катер здесь ни при чём. Я его подлатал. Юле нужен медицинский осмотр. Она сдаёт. Кожа синюшная. Сама видишь. Мне кажется, нет у нас больше трёх недель.

– Как это нет?
– перепугалась я.

– Кто её осматривал на Энцеладе?

– Местный педиатр, - выдохнула я, немного подумав.

– Он проводил полное обследование?
– Сунир прищурился, похоже, зная ответ.

– Нет, - я покачала головой.

– А теперь мы проведём полное, - с этими словами он снова повернулся к катеру.

– А если ты прав, - прошептала я потерянно, - если нет времени.

– Сначала мы всё выясним, потом будем думать.

Поднявшись, Сунир быстро открыл чёрный ящик без штрихкодов и достал ворох вещей.

– Держи, наверху разберёшь. На планете довольно жарко, так что одежды минимум, но приличия на максимум.

– Хм, хочешь сказать, что я вульгарно одеваюсь?
– насупилась я.

– Я промолчу, Криста.

– И что это значит?
– я поджала губы.

– Это значит, что приличных вещей я на тебе ещё не видел. Но так как я не желаю тебя обижать, то всё, что я думаю, останется при мне.

Забрав у него кипу шмоток, я гордо пошла наверх.

– Криста, не дуйся. Просто подумай о том, что я сказал, и сама всё поймёшь. Ты у меня умница и красавица.

Хмыкнув, я поднялась по лестнице.

Хотя если подумать, то на работу в овощные доки я таскала старые вещи, которые не жалко и в грязи уделать. Приличным это никак не назовёшь. Ну а про бар, вообще, вспоминать страшно. Да и сюда я пробралась отнюдь не в парадно-выходных нарядах. Наверное, он прав.

Скинув одежду на кровать в каюте, отложила Юле милое платьице с рукавами -колокольчиками, себе же взяла голубой сарафан в пол. Приятная мягкая ткань и цвет нежный.

Красивая вещь. Мой взгляд упал на штрихкод на этикетке.

Любопытство взыграло. Сходив в общий отсек, взяла свой планшет, попутно глянула на спящую дочь. Её бы разбудить, но я не решилась. Она действительно выглядела такой бледной. Лоб в испарине.

Страх снова кольнул сердце, но надежда укутала душу успокаивая.

Мы справимся. В себя я верила, а в Сунира и подавно.

Вернувшись в каюту, открыла специальное приложение, приблизила планшет к этикетке и тут же села на пол.

– Шёлк, - мой собственный шёпот напугал.

Это же стоит чёртову прорву денег. Сжав сарафан, улыбнулась сама себе. Такие приличные вещи я с удовольствием бы носила. Хотя чего это "носила", вот сейчас надену и пойду в этом в город.

Метнувшись в санблок, быстро переоделась.

Какой восторг! Ткань, будто вторая кожа. Проведя по ней рукой, ощутила лёгкий тактильный оргазм.

Таких вещей у меня точно никогда не было.

– Криста, - услышав голос Сунира, быстро прочесала короткие волосы, едва прикрывающие уши и вышла в общий отсек. Миранец замер, осматривая меня с ног до головы.

– Красотка, - выдохнул он, - просто само совершенство!

– Мама, ты красивая, а мне платьишко?

Приподнявшись на локтях, Юла смотрела на меня во все глаза.