— Три, — не задумываясь ответил он.

— А дети... — я разволновалась.

— Луиза, я проверил все, — он остановился на мгновение и достал второй бластер из кобуры. — И повторяю, к моей большой досаде, детей здесь нет. В основном сброд.

— Не говори так, — я крепче обняла его и уткнулась носом в мужское плечо. — Никто из них не заслужил такой участи. Это... это просто чудовищно.

— Не спорю, но, детка, я не мессия, — он вскинул оружие и что-то внимательно рассматривал справа. — Я обиженный отвергнутый мужчина, у которого сперли вожделенную женщину. Как тут не озвереешь?

Я умолкла. Как-то тот факт, что я, по сути, его действительно отшила, забылся. Поэтому сочтя эту тему щекотливой, решила просто ехать на своем спасителе верхом, а там уж разберусь, как загладить перед ним вину.Мы медленно двинулись дальше.

Придерживаясь за плечо Шу, я все время пыталась разглядеть, что там впереди. Мое испуганное до полусмерти воображение рисовало человеческие силуэты, которые, стоило подойти ближе, развеивались или обращались в мусорные узкие контейнеры или одиночно стоящие осветительные столбы с разбитыми прожекторами.

Наконец, мы остановились у высокого металлического щита. Шу спустил меня на носки своих здоровенных армейских сапог и обнял за талию. Но его рука тут же сползла ниже и замерла на моей ягодице. В иной ситуации я уже надавала бы оплеух этому наглецу, но сейчас было не до моральных принципов.

— Вы, господин ШуЭхор, казались мне воспитанным и деликатным, — только и смогла что фыркнуть.

— Из кожи вон лез, малыш, как старался, — хмыкнул он. — Аж курил от натуги. Как итог — я весь такой культурный паинька был послан куда подальше со своими высокими чувствами. Вот всегда знал — нечего из себя строить того, кем ты не являешься. Чревато обломом.

Мужская ладонь сжала мои прелести сильнее.

— Шу, — прошипела я, — не наглей.

— А ну, тихо, женщина, — рыкнул он и выставил перед моим носом указательный палец.

Естественно дело, я замолчала, не дура же в таком месте и в такое время разборки наводить. Лучше потом ему все припомню, когда расслабится.

Перед нами раскинулась узкая посадочная платформа, от которой, словно зависшие в космической невесомости широкие мостики, отходили не самые практичные погрузочно-разгрузочные перроны. В неясных сумерках четко вырисовывались очертания с десятка кораблей. Не привычные мне огромные межпланетные фрегаты или крейсеры, а более легкие частные межзвездные катера.

Шу не двигался, ждал. Справа пространство озарила вспышка. Послышались крики. Они приближались.

— Так, что-то мне эта музыка не нравится, — проворчал гурсан. — Луиза, на мою спину бегом.

— Что не так? — всполошилась я.

— Кажется, твои знакомцы настойчиво прогрызают себе путь на платформу.

— Там группа марионера и парня с Энцелада, — спохватилась я.

— Ага, свои, значит, — Шу передернул затвор бластера, и шкала заряда изменила цвет, став ярко-оранжевой. — Ладно, малая, облегчим задачу потерпевшим. Забирайся мне за спину, с этого дня там твое официальное место. Свешивай ножки с моей талии, и сжимай их. Позже я разрешу тебе и на шею мне сесть. И вообще, я все тебе позволю, но потом. А пока держись за мои плечи.

— Я поняла... поняла... — трясясь от страха и возмущения, неуклюже обняла его со спины и запрыгнула сверху, повиснув на мужчине обезьянкой. Неприлично, зато сразу спокойнее и увереннее.

— Ммм, как это романтично! Ты не находишь? — усмехнулся Шу. — Ножки у тебя просто загляденье. Я часами готов смотреть, как ты суетливо носишься по комнате в своих коротких узеньких строгих юбках и на каблучках. Это невероятно заводит!

Сообразив, о чем он, я вспыхнула и залилась краской. Хотелось ответить ему и пожестче, вот только слов не находилось. Все, что я могла — это громко сопеть.

Гурсан тихо рассмеялся, но быстро умолк.

В нашу сторону небольшой плотной группой неслись пленники, но Шу смотрел не на них. Его интересовала охрана, что скрывалась на посадочной платформе.

Откуда-то спереди послышался топот и отборная ругань.

— А вот и крысы показались из нор, — Шу выставил перед собой бластеры. — Луиза, ты пугливая?

— Что? — не сообразила я.

— Закрой сейчас глаза и прижмись к моему плечу.

Меня так и подмывало спросить, зачем я должна так сделать и что он собирается предпринять, только вот не время. Хватит, я уже самодеятельностью занималась, она и привела нас сюда. Так что крепко зажмурившись, уткнулась носом в ткань плотного плаща.Как же приятно пах этот мужчина. Никогда не обращала внимания на запахи, но сейчас мне хотелось потереться об этого гурсана.

— Умница, — хмыкнул безопасник. — Люблю понятливых и послушных девочек. А сейчас расскажи мне о своей дочери и, чтобы не происходило, продолжай говорить.

— Шу? — вот теперь я испугалась не на шутку.

— Луиза, наш с тобой корабль третий с того конца. Нужно до него добраться и быстрее. Поэтому я тебя слушаю, расскажи о вашем с дочерью самом счастливом дне.

— Самом счастливом? — Я немного замялась, дрожа всем телом. — Наверное, ее третий день рождения. Оюта росла жутко любознательной и активной. Если бы у нее были документы, я бы непременно записала ее в секцию по борьбе.