Молния ударила снова, прямо в хвост полосатого, и, не причинив никакого вреда, обрушилась на духа заводчан. Тот выгнулся дугой, заскрёб когтями, высекая из платформы искры. А затем замер, лишившись последних сил.

Убедившись, что на этом схватка окончена, я подошёл ближе. За спиной что-то кричал, матерясь, Васька. Советовали девушки. Но я был полностью сосредоточен на своём звере и проигравшем духе. Сейчас я мог выбирать. Дать свершиться тому, что заложено самой природой, или вмешаться и выбрать иной вариант.

Тигрёнок оскалился, наклонившись к шее поверженного врага. Его ещё неокрепшие клыки зависли над горлом жертвы. Охота окончена, можно насладиться трапезой.

Но вместо того, чтобы одним движением оборвать жизнь духа, тигрёнок аккуратно, как до этого делала Борзая, взял того за шкирку зубами и подтянул к себе. А через несколько секунд манул будто съёжился, уменьшаясь до почти нормальных размеров. Лишился всей своей колючей шерсти и последних ржавых обломков.

Теперь он выглядел, как и должен был, — крупный пушистый кот. Разве что шерсть с рыжиной, да местами со свежими подпалинами и выдранными клочьями. Миг, и он свернулся калачиком под брюхом у тигра. А тот незаметно вырос в размерах. Не в разы, всего на десяток сантиметров, но этого оказалось достаточно, чтобы уже кот в его зубах казался детёнышем.

— Хорошо. Одобряю твой выбор, — с облегчением проговорил я, погладив его по голове, и живое железо втянулось обратно в ладонь. — Мы закончили. Теперь нужно перенести его на новое место.

— Осталось только понять, как отсюда выбраться… ой… — Жанна прервала свою саркастическую реплику на середине, ведь всё, что мы видели, необъятные горы и небеса, исчезли, а мы оказались в небольшой металлической комнате, освещаемой только идущим через дверной проём светом.

Но встречали нас совершенно не радостные лица. Наоборот, они были полны гнева, ненависти, отчаянья. Заводчане смотрели на нас через мушки прицелов.

— Вы ответите за свои преступления! Вы, погубившие наш род! — тряся винтовкой, выкрикнул старейшина, и я почувствовал, как напряжены все вокруг. Достаточно одной искры и…

— Стойте! Всё не то, чем кажется! — ошарашенно молчавший Васька выпрыгнул вперёд, загородив нас собой. — Он жив!

— Осквернители! Убийцы! — потрясая стволом, кричал старейшина. — Они уничтожили наше святилище!

— Успокойтесь! Ваш дух жив, — сказал я, заслоняя товарищей своей бронёй, но распалённые, отчаянные люди не слушали, они окружали нас со всех сторон, явно не с самыми добрыми намерениями. — Назад!

Обстановка накалялась с каждой секундой, перекричать орущую толпу не было никакой возможности, и дело шло к кровопролитию. А учитывая, что мы этим замечательным людям сами недавно принесли патроны, сейчас они практически поголовно оказались вооружены.

«Сара, создай громкоговоритель, быстрее», — скомандовал я и, едва дождавшись появления перед лицом микрофона, рявкнул:

— Тихо! Назад! — многократно усиленный динамиками голос прокатился по цеху, так что все собравшиеся аж попятились, а те, кто был ближе всего, прикрыл уши и присел. — Ваш дух жив, а святилище можно развернуть и в другом месте.

— Они всё врут! Они убили нашего духа и хотят отобрать наши силы! — верещал старик. — Нужно бороться, пока они ещё с нами!

— Остановитесь! Нападение членов инквизиции карается смертью! — выкрикнула у меня из-за спины Жанна.

— Зачем нам жизнь без нашего духа покровителя! Не слушайте их! Братья и сёстры! Дети мои! Они забрали наше будущее! — вновь выкрикнул он и вскинул винтовку, явно собираясь выстрелить. Но окружая нас, он не учёл один нюанс. Я прыгнул вперёд и в последний момент успел сжать ствол, выгибая его наверх. Раздался приглушённый выстрел, и ствольную коробку раскидало на запчасти, а крышку бросило в лицо старику.

— Они напали на старейшину! Убийцы! — мгновенно раздалось несколько криков с разных сторон. Теперь всё оружие оказалось направлено на нас, и их ничего не сдерживало. От благоразумия не осталось и следа.

— Стоять! — рыкнул я, вложив в этот приказ все душевные силы, и неожиданно рядом со мной появился тигрёнок, оскаливший пасть. Народ отшатнулся, вылупив глаза, и только старейшина и его прихлебатели начали тыкать в зверя пальцами.

— Смотрите! Что они с нашим духом! Эта тварь его сожрала и притащила труп!

— Молчать! — слова едва выходили у меня из горла, проталкивая рык, которому вторил стоящий рядом белый тигр. Хотелось разорвать этих спорщиков в клочья. Но я понимал, что это не мои чувства, а духа, что рычал рядом.

Несмотря на размеры, грохот его рёва сотрясал гигантский механизм, на котором мы стояли. Чтобы остаться на ногах, людям приходилось держаться за стены. Но многие из них продолжали наставлять на нас оружие.

До тех пор, пока отпущенная на землю тушка не подняла голову и не мяукнула. На сей раз это даже было похоже на нормальный кошачий голос. Ну разве что увеличили его в полтора-два раза.