— И все же умные ребята, — Шу тоже следил за вторым кораблем. — Ломанулись сразу во внутренний сектор системы. Там у вас, помнится мне, пояс астероидов с множеством «серых» станций. И потеряться легко, и корабль легализовать, и не полезут туда откровенно отбитые пираты да работорговцы.

— Я об этом не знаю, — шепнула хрипло. — Я, как выяснилось, вообще мало о чем знаю.

Шу странно улыбнулся и потянулся рукой к карте. Нажал на прозрачное изображение Энцелада. По поверхности экрана забегали черные точки, выстраиваясь в дуговые линии. Все это сопровождалось надписью:

«Траектория построена. Время прилета — 34 минуты. Автономное управление»

— А погоня? — спросила, нервно вглядываясь в мерцающие тусклым светом точки.

— Погоня?! — Шу приподнял бровь. — Луиза, цветочек мой наивный, те, кто сейчас остался на станции, с безумной радостью празднуют наш отлет и силятся пробить регистрацию моего судна.

— А если выяснят? — мой голос дрогнул.

— Нельзя выяснить то, чего нет, — его улыбка превратилась в счастливый оскал. — Максимум что они откопают — это принадлежность боевого межзвездного катера «R» класса к армии системы Альмира гурсан. У моей птички даже имени нет — черный корабль. Вне своего сектора я очень злой пират.

— Альмира? — я малодушно предпочла причислить последнее им сказанное к неудачной шутке.

— Моя родина, — он пожал плечами, — я там повоевал в свое время. Потом, после тяжелого ранения, мне вручили как презент эту пташку, — он обвел рукой отсек корабля. — Неофициально, конечно. Подарок. После пинками отправили на новую должность — начальник безопасности пятого сектора системы Оюты. Обязанностей много, ответственности по горло, а личной жизни никакой. Я иногда забываю, где живу. Так что никто нас не пробьет, малыш. Этот корабль как бы есть, но в то же время его нет. Периодически я прописываю ему временную регу, иначе в некоторые системы просто не запустят. Пользуюсь, так сказать, положением.

— Значит, нас не будут искать? — сделала я вывод из всего услышанного.

— Еще как будут, Луиза, — снова засмеялся он. — Я им половину станции вывел из строя. Вот только «будут искать» не равно «найдут». Но кое-что, чтобы замести следы, мы еще сделаем. А сейчас проверим тебя. Вид, красивая моя, у тебя жуткий.

Я смутилась.

— Но это ладно, — Шу резким движением задвинул громоздкий штурвал. — У тебя, малая, в квартире как с душем?

— У меня? — я тяжело соображала. — Заплатила за месяц вперед.

— Отлично, потому как у меня не включен прогрев воды. Забыл, если честно, — он развел руками, — привык экономить заряд ядра. Да и душ предпочитаю холодный. Тут прости, Луиза, но потерпеть придется еще полчасика. А пока иди-ка ко мне.

Он поднялся со своего кресла, отсоединил ремни безопасности и перенес меня в медкапсулу. Мягко нажав на плечи, уложил на спину и, опустив взгляд на мои ноги, как-то дергано, не спрашивая, сорвал с бедер чужую рубашку. На его лице появилось странное выражение — то ли злости, а то ли ревности.

Но мне сейчас было немного не до его эмоций. Представив, как лежу перед ним в разорванной юбке, светя трусиками, вспыхнула от стыда и постаралась вернуть тряпку, что прикрывала меня. Но мои потуги не замечали, рубашка оказалась на полу.

— Шу... — выдохнув, постаралась соединить подол юбки. — Неприлично же. Зачем?

Вместо ответа он принялся меня раздевать. Я молча ловила его за руки, сопротивляясь, но в итоге этой несколькосекундной немой битвы остатки моей одежды присоединились к черной рубашке.

— Шу!

Я старалась прикрыться, хотя нижнее белье он не тронул. Даже не попытался к нему прикоснуться.

Такой стыд! Я чуть ли не рыдала от унижения.

— Луиза, нам лететь в космопорт, оттуда к тебе домой, — он запустил руку в волосы, плотоядно оглядывая мое тело. — Как думаешь, далеко мы уйдем, когда охрана увидит тебя в этом рванье и избитую?

— А попросить меня снять все самой? — возмутилась я.

— Я мужчина, и обязан заботится о тебе...

— И как это связано с процессом моего раздевания, Шу? — вот теперь я рычала, перебивая этого несносного озабоченного типа.

— Наверное, никак, — он пожал плечами. — Увлекся. Слегка. Но отворачиваться не буду. И вообще, с таким шикарным телом чего там тушеваться?

— Сейчас же выдай мне что-нибудь из одежды, — уже спокойнее процедила, зыркнув в сторону двери, ведущей, наверняка, в каюту.

— Сначала проведем диагностику, — заупрямился он.

— Шу, немедленно снимай с себя рубашку!

— Раздеваться? Уже? — он восторженно приподнял бровь. — Да это я быстро.

— Шу! — перешла я на рык. — Мне стыдно! Я тебя первый раз вижу...