Бьюэлл не желал вести подобную войну, что и привело к его опале. Брэкстон Брэгг, новый командующий конфедеративной Миссисипской армией (которую вскоре переименуют в Теннессийскую армию) осознал эффективность рейдов Моргана и Форреста по дестабилизации коммуникаций Бьюэлла: «Наша кавалерия прокладывает мне путь в Центральный Теннесси и в Кентукки», — писал он в конце июля [932] . Брэгг решил оставить в Миссисипи 32-тысячную группировку под командованием Ван Дорна и Прайса для защиты Виксберга и центральной части штата. Оставшиеся 34 тысячи он намеревался выдвинуть к Чаттануге, откуда мог направиться в Кентукки. Брэгг рассчитывал повторить подвиги Моргана и Форреста в более крупном масштабе. Бьюэлл будет вынужден последовать за ним и предоставит ему возможность нанести удар по флангу федералов. Если Грант двинется на помощь Бьюэллу, то Ван Дорн и Прайс ударят в северном направлении и выбьют врага из западной части Теннесси. Кавалерия Форреста и Моргана будет по-прежнему сеять панику в тылу союзной армии, к тому же Брэгг был уверен в поддержке 18-тысячной Восточнотеннессийской армии Эдмунда Кирби Смита, внимательно наблюдавшего за приближением к Чаттануге тихоходного Бьюэлла. Конфедераты полагали, что кентуккийцы только и ждут того, чтобы присоединиться к правому делу Юга. Брэгг затребовал 15 тысяч ружей дополнительно, чтобы вооружить жителей Кентукки, которые, как он ожидал, вольются в его армию.

Заменив отстраненного от командования Борегара, Брэгг занимался реорганизацией армии и укреплением в ней дисциплины, готовя солдат к новой кампании. Страдая от язвы и мигрени, вспыльчивый и сварливый Брэгг был довольно жестким человеком. Он поставил к стенке несколько солдат за дезертирство, а также расстрелял одного рядового, делавшего вид, что стреляет по цыплятам, но на самом деле убившего негра. Эти меры сработали, во всяком случае, дезертирство сократилось, а дисциплина улучшилась. Рядовой состав хорошо усвоил, как выразился один из солдат, что Брэгг — это «человек, который сдержит свое слово, и приказам которого следует подчиняться». Однако другой «серомундирник» добавил, что «ни один солдат во всей армии никогда не любил и не уважал его» [933] .

Это вряд ли беспокоило Брэгга. Его главной задачей было перебросить войска из Миссисипи к Чаттануге. Он пришел к парадоксальному решению: Брэгг решил перевезти армию по железной дороге, но не по прямому 200-мильному участку, который Бьюэлл преодолел за шесть недель, а обходным маршрутом длиной 776 миль: сначала на юг в Мобил, затем на северо-восток в Атланту и только потом на север в Чаттанугу. Начиная с 23 июля он отправлял по дивизии в день, и через две недели вся армия сконцентрировалась у Чаттануги. Это было самой масштабной железнодорожной перевозкой сил Конфедерации за всю войну [934] . К середине августа Брэгг и Смит были готовы к совместному наступлению. «Ван Дорн и Прайс выступят одновременно с нами из Миссисипи по направлению к Западному Теннесси, — с энтузиазмом писал Брэгг, — и я уверен, что мы соединимся в Огайо». В своей речи, обращенной к войскам, Брэгг заявлял: «Перед нами враг, опустошающий нашу прекрасную страну… надругавшийся над нашими женщинами и осквернивший наши алтари… Вам решать, останутся ли наши братья и сестры в Теннесси и Кентукки невольниками аболиционистских тиранов или вернутся в лоно свободы, унаследованной от наших отцов» [935] .

Кирби Смит двинулся первым и оказался быстрее прочих. С 21 тысячей человек (в том числе с одной из дивизий Брэгга) он 14 августа оставил Ноксвилл и направился на север к ущелью Камберленд-Гэп, захваченному восьмитысячным отрядом северян два месяца назад. Не желая штурмовать эти Фермопилы, Смит обошел их стороной и продолжил движение на север, оставив в арьергарде дивизию, присматривавшую за федералами в ущелье. Смит двигался со скоростью, которую Линкольн всегда хотел бы видеть у своих генералов. Через две недели он достиг Ричмонда (Кентукки), находящегося в 150 милях от Ноксвилла и всего в 75 милях к югу от Цинциннати, жители которого едва не впали в панику при слухах о приближении мятежников. Близ Ричмонда Смит столкнулся с первым серьезным отрядом врага, состоявшим из 6500 необстрелянных новобранцев. 30 августа южане набросились на них с боевым кличем мятежников и обратили янки в бегство, убив или ранив больше тысячи человек и захватив в плен большинство остальных, потеряв при этом менее пятисот солдат.

Смит занял Лексингтон и готовился привести к присяге в находившейся неподалеку столице штата Франкфорт конфедеративного губернатора. Тем временем 30-тысячная армия Брэгга маршировала на север от Чаттануги параллельным с Кирби Смитом курсом на расстоянии сотни миль к западу. Как только они пересекли границу Кентукки, Брэгг сделал привал и обратился к населению с воззванием: «Кентуккийцы, я пришел в ваш штат… чтобы вернуть вам свободу, которой вы были лишены под гнетом жестокого и беспощадного врага… Если вы предпочитаете власть Севера, покажите нам свое неодобрение, и мы вернемся туда, откуда пришли. Если же вы хотите вернуться к своим братьям, тогда приветствуйте нас улыбками ваших женщин и протяните свои руки, чтобы мы могли вручить вам свободу» [936] .

Женщины Кентукки одарили измученных солдат множеством улыбок, но из мужчин сражаться за дело Юга пришли очень немногие. Большинство из тех, кто желал присоединиться к южанам, уже поступили так годом ранее, а прочие мечтали разделить триумф победителей. Брэгг пока не зарекомендовал себя таковым, несмотря на то, что его армия пленила четырехтысячный союзный гарнизон в Манфордвилле — всего в 60 милях к югу от Луисвилла. Возможно, кентуккийцы поняли то, о чем сам Брэгг еще не догадывался: его «вторжение» было всего лишь крупномасштабным набегом. У мятежников не было ни живой силы, ни ресурсов, чтобы превратить рейд в полноценную оккупацию и защитить штат от контрмер федералов. Армия Бьюэлла уже достигла численности в 55 тысяч человек (включая две влившиеся в нее дивизии Гранта, третья была на подходе); еще 60 тысяч добровольцев были сосредоточены в Луисвилле и Цинциннати.

Очевидные военные успехи Брэгга и его политическая неудача вызвали колебания настроения от эйфории до отчаяния. 18 сентября он писал своей жене: «Мы завершили самую блестящую кампанию в истории войн», а уже несколько дней спустя он пребывал в «глубокой разочарованности бездействием единомышленников в Кентукки»: «Наша армия не растет… Энтузиазм велик, но проявляется только в речах… Здешние жители разжирели, они слишком богаты, чтобы сражаться… Если ничего не произойдет, вскоре мы вынуждены будем оставить цветущий Кентукки и его жадных жителей» [937] .

При возвращения армии Бьюэлла к Луисвиллу Брэгг оказывался в удобной позиции для атаки ее с фланга. Но зная о численном превосходстве противника, он хотел прежде объединиться с Кирби Смитом, который по-прежнему находился в районе Лексингтона и Франкфорта в сотне миль к востоку. Брэгг предложил Смиту встретиться у Бардстауна — на равном расстоянии от двух конфедеративных армий и всего в 35 милях к югу от Луисвилла. Там объединенные армии могли бы дать решающую битву за Кентукки. Тем временем оба командующих взяли паузу, чтобы засвидетельствовать свое почтение вступающему в должность конфедеративному губернатору штата. Они надеялись, что этот символический акт побудит робких кентуккийцев встать под знамена южан.