Серафим убит.

Получено: 771 000 очков, 10 000 000 зен.

Серафим убит.

Получено: 771 000 очков, 10 000 000 зен.

Я оглянулся. Ласка добила своего противника. Что ж, мы теперь 189 уровня, а до 190 осталось буквально 268 591 очков опыта. А вообще для 190 уровня всего требуется 2 040 000 очков героического опыта, что кажется безумным. Без зелий я бы, наверное, года два прокачивал всё это. Но времени распределять очки или осматривать трупы нет. Мы рванули вперед, периодически заглядывая в двери, но в комнатах пусто.

Так мы добрались до конца коридора. Массивная дверь со скрипом поддалась нажиму Ласки, после чего мы выскочили в просторный холл. Напротив нас такая же дверь, справа массивная двустворчатая, слева лестница вниз, справа в стороне от двери, прижимаясь к стене, расположилась лестница, ведущая наверх.

— Куда теперь? — спросила Ласка.

В этот миг дверь впереди распахнулась. Я напрягся. Внутрь зала влетело тело серафима, разбрызгивая кровь. А следом вышел рыцарь смерти с окровавленным клинком. Щит у него подправлен, в некоторых местах кости почернели, но в целом ничего серьезного. Из-за него, грациозно ступая и постукивая каблуками, вышла Чума. Увидев нас, она ухмыльнулась.

Я не успел ничего спросить, как дверь наверху, к которой ведет лестница, слетела с петель, и оттуда вышел тяжело дышащий Шестерня вместе с еще одним рыцарем смерти и Вишней. Они спешно спустились по лестнице.

— Похоже, все в сборе. Осталась только вон та дверь, ведущая в главный зал, — сказала Чума, кивнув направо.

— А слева это выход? — уточнила Ласка.

— Да.

— Здание значительно больше, чем казалось снаружи, — прохрипел Шестерня, выпрямился и, вытерев пот, подошел ближе.

Видимо, из-за большого внутреннего пространства мы оказались настолько далеко друг от друга, что не могли передавать сообщения и не получали опыт за убийство. Возможно, так даже лучше. Так как что Шестерня и Вишня, что я и Ласка — женаты, а значит, когда убиваем вдвоем, то опыт передается в полном объеме. Так что в будущем нам лучше фармить попарно. Впрочем, это уже после того, как доберемся до дна бездны.

— Там в главной комнате есть и ваш разрыв пространства, и восемь магов, что успели сбежать.

— Откуда ты знаешь? — спросила Ласка.

Чума усмехнулась, а затем посмотрела в сторону двери. Внезапно из стены выглянул призрак серафима, измученный, с множеством порезов. Видимо, погиб он в жестоком бою.

— Мой разведчик, — представила его нам Чума. — Я всегда контролировала их местонахождение, так что если бы попытались сбежать, то не дала.

Мы подошли к двери. Шестерня размахнулся, с силой ударил ногой, но внезапно перед дверью появилась светло-синяя сияющая восьмигранная звезда, заключенная в того же цвета круг. Парня оттолкнуло назад. Он с удивлением посмотрел на дверь.

— А вот это интересно, — прошептала Чума. — Похоже, среди них есть кто-то владеющий редким искусством магической печати.

— Магической печати? Что это? — спросила Вишня.

— Ты целитель и не знаешь? Впрочем, вы, видимо, еще не дошли до следующей ветки развития магии. Раз вы встречались со Смертью, то знаете, что он еще и призыватель, так?

Мы кивнули.

— Так вот, в ветке целителей помимо призывателей есть еще один тип магов — некроманты. И когда выбираешь эту ветку и постепенно развиваешь ее, то тебе становятся доступны и другие виды магии. Я не буду вдаваться в подробности, но один из этих видов — магия печатей. Появляется возможность создавать печати из магии с разными, непривычными свойствами. Например, данная печать перенаправляет силу удара обратно. Конечно, у нее есть предел, и достаточно мощную атаку она не сможет перенаправить, тут всё зависит от поставившего печать и того, кто проводит атаку.

— Значит, поставивший ее — некромант?

— Не обязательно. На самом деле это умение доступно и для призывателей, и для некромантов, но есть некоторые разделы, которые может освоить только некромант, а есть те, которые только призыватель.

Я поглядел на дверь, тут же припомнил удар Шестерни и магический круг, появившийся на его пути.

— Эти печати чем-то похожи на магические ловушки, — заметил я.

— Верно. Ловушки и прочее — это примитивные печати, но назвать их полноценными магическими печатями тоже нельзя. Это как лук и винтовка — и то и другое стрелковое оружие, но разница очевидна, — сказала Чума.

— Слушай, а ты ведь, получается, можешь не только накладывать, но и снимать печати? — спросил я.

— Верно.

— А печати бывают разные? Например, запечатывающие память или запрещающие что-то говорить? — спросила Ласка, на миг стрельнув в мою сторону глазами.

Я еле заметно кивнул. Хороший вопрос.

— Да. Это, кстати, моя специализация — печати, действующие на разум и тело, у меня получаются лучше всего. Например, есть печать, которая, если наложить на живот девушки чуть ниже пупка, будет всегда вызывать у нее безумное половое влечение, и она станет ненасытной. А есть другая печать, которая, если наложить ее на мужчину, убьет у него всякое желание половой близости. Такие несмертельные, но коварные и крайне неприятные печати, особенно когда они накладываются на пары — мужа и жену. Ха-ха-ха, довольно интересно наблюдать за женой, изнывающей от похоти, и мужем, не могущим дать ей желанного. В конце концов, это только вопрос времени, когда она начнет изменять… Впрочем, это неважно.