— Кто к нам пришел! — воскликнула Рэй. — Решил забежать перед работой?

— Подумал, что хорошо бы, — отозвался Лео.

— Я пыталась от него отделаться, — обратилась Рэй к Франни, поблескивая глазами из-за частокола густо накрашенных ресниц, — но ничего не вышло. Что будешь пить, милая?

— То же, что и он, — сказала Франни, мотнув головой в сторону Лео. — И наверное, немного хлебных палочек и стакан воды.

— Чтобы осадить виски? — спросила женщина, оборачиваясь к полкам и снимая бутылку скотча. — Разумно. Так что, ты его представишь?

— Вы незнакомы? — растерялась Франни.

Похоже, барменша ее с кем-то перепутала. Франни указала на сидевшего рядом с ней мужчину.

— Вы знакомы с Лео Поузеном?

Это невероятно развеселило Лео и барменшу. От их хохота в угрюмом ресторанчике даже вроде бы стало светлее.

— Рэй, очень приятно, — сказала барменша и протянула Лео ладонь, которую тот пожал обеими руками, словно приветствуя дорогого друга.

— Она делает для меня лед, — сказал он.

— Он у меня прямо тут, в пакете.

Рэй открыла морозилку под барной стойкой и вытащила пакет на молнии, на котором толстым черным маркером было написано «НЕ ТРОГАТЬ».

— Он думает, Айова пытается его отравить испорченным льдом.

— Он мне говорил, — кивнула Франни.

— Говорил? — спросил Лео, снимая шарф и высвобождаясь из пальто.

На нем опять был костюм, на этот раз темно-синий, и полосатый галстук.

— Так кому я должна буду вас представить?

— Аудитории, которая соберется сегодня на чтения, — сказала Рэй, зачерпнув стаканом две порции льда. — В этом городе никому нет дела до знаменитых писателей, но лично я люблю сходить на чтения, когда выдается свободный вечер. Уже много лет хожу. Интересно для разнообразия посмотреть на клиентов за работой. А знаешь, что все они мне говорят? Говорят: Рэй, это ты должна писать книги.

Лео кивнул, искренне соглашаясь:

— И должна.

Рэй улыбнулась ему и снова повернулась к Франни:

— Иногда кто-то из студентов, занятых в программе, представляет старших. К слову, мне нужно твое удостоверение личности.

Франни порылась в сумке в поисках бумажника и протянула барменше права; та вынула из кармана штанов очки для чтения и сделала то, чего Франни не делала никогда, — стала искать дату рождения. Франни вообще редко спрашивала документы, а когда спрашивала, справедливо полагала, что, если уж у человека имеется удостоверение личности как таковое, его смело можно считать совершеннолетним.

Удовлетворенная увиденным, Рэй поставила перед Лео оба стакана и протянула ему Франнины права.

— Погляди-ка, — сказала она. — Ей почти двадцать пять. Ей-богу, Франсис, я бы ни за что не дала тебе больше семнадцати. Вот так и понимаешь, что стареешь. Все кругом выглядят все моложе и моложе.

Лео взял очки и сам посмотрел.

— Содружество Виргиния? — удивился он и перевернул права, возможно заинтересовавшись, не собирается ли Франни после смерти стать донором органов. — Я думал, вы из Лос-Анджелеса.

— Да, но водить училась в Виргинии.

— То есть девочка — не твоя студентка и не знает, что через двадцать минут у тебя чтения. И кто же она тебе?

Рэй говорила все тем же веселым голосом, но смотрела теперь только на Лео, а Лео продолжал разглядывать водительские права.

— Она мой бармен, — рассеянно сказал он, потом, опомнившись, поднял глаза на Рэй и улыбнулся. — Другой мой бармен.

Франни не стала его поправлять. Вряд ли женщине за стойкой хотелось, чтобы она встряла. Рэй налила «Дьюарс» в два стакана и подтолкнула их вперед.

— Восемь долларов, — сказала она.

Забыв о воде и хлебных палочках, она отошла к противоположному — дальнему от двери и самому теплому — концу стойки, где уже толпился народ.

Лео Поузен положил на стойку десятидолларовую купюру. Если он и понял, какую пакость секунду назад сделал приятельнице, готовой таскать на работу пакеты со специально для него сделанным дома льдом, то не подал виду. Он сосредоточил все свое внимание на выпивке.

— Вначале мне придется читать, а потом будет вечеринка в мою честь. Это входит в мои служебные обязанности. Их немного, и они все перечислены в контракте. На прочие вечеринки мне ходить не обязательно.

— Когда вы собирались сказать мне про чтения? Лео слегка покачал головой:

— Я полагал, что мне и не придется говорить. Для начала я не думал, что вы вправду приедете сюда на автобусе из Чикаго, а если и приедете, думал я, вы будете измучены поездкой и захотите отдохнуть в отеле. Когда я приезжаю в новое место, я всегда чувствую себя усталым. Меня утомляет поездка, утомляет новизна, и я никогда никуда не езжу на автобусе, так что я думал, если вы приедете, то захотите сразу же лечь. У вас явно больше сил, чем у меня.