Захар вытер клинок о траву и осмотрел поляну. Его лицо было спокойным, только желваки на скулах ходили от напряжения.

— Всех связать, — скомандовал он. — Торговцев освободить. Раненым помочь. Этих, — он кивнул на бандитов, — к столбу. Разберемся, кто такие и откуда взялись.

Я опустил топор, чувствуя, как выходит адреналин и накатывает дрожь от схлынувшего напряжения. Только сейчас заметил, что рубаха пропиталась потом, а на руке красуется длинная царапина — видимо, задел-таки кто-то из бандитов, а я в горячке и не почувствовал.

Митяй подбежал ко мне, отрывая на ходу кусок рубахи:

— Перевязать надо, Егор Андреевич, — сказал он.

Я только кивнул, переводя дыхание.

Пока развязывали торговцев, мы с Захаром отошли в сторону, где служивые уже собрали бандитов, усадив их спиной к большому дубу. Руки связаны за спиной, ноги стянуты веревками — убежать невозможно. Они сидели, понурив головы, только изредка бросая на нас злобные взгляды исподлобья.

Захар не стал медлить с допросом. Его методы допроса… скажем так, в столичных участках такие приемы не одобрили бы. Он выдернул из ряда самого молодого — парня лет двадцати с бегающими глазами и тонкими руками, больше похожего на подмастерье, чем на матерого бандита.

— Говори, — Захар схватил его за волосы, запрокидывая голову назад, и приставил к горлу узкий охотничий нож. — Кто послал? Зачем? И не думай врать — я вижу ложь по глазам.

Я невольно отступил на шаг. В Захаре проступило что-то древнее, звериное — хищник, загнавший добычу в угол. Парень захрипел, глаза расширились от ужаса.

— Я… я не знаю! Меня Хромой нанял, он старший! — он дернул головой в сторону крепкого мужика с заплывшим от удара глазом.

Захар отшвырнул парня и двинулся к Хромому. Тот, в отличие от молодого, смотрел с вызовом, но в глубине глаз всё же таился страх.

— Ну? — Захар присел перед ним на корточки. — Твоя очередь.

Хромой сплюнул на землю, демонстративно отвернулся. Захар вздохнул, словно учитель перед нерадивым учеником, и резким движением вогнал нож в землю между ног бандита, в миллиметре от самого чувствительного места. Хромой дернулся так, что едва не свалился на бок.

— В следующий раз, — тихо произнес Захар, — я не промахнусь. И поверь, жить ты будешь долго. Очень долго. Без самого дорогого, что у тебя есть.

У меня аж волосы дыбом встали. Не привык я к таким методам — в моем мире конфликты решались через суды, адвокатов, в крайнем случае — через бюрократические препоны. Но здесь, за двести лет до моего времени, действовали другие законы. Я сглотнул, отводя взгляд, но не вмешивался. Что-то подсказывало — Захар не станет выполнять угрозу. Ему просто нужны ответы, и побыстрее.

Расчет оказался верным. Хромой заговорил, сначала неохотно, потом — все быстрее, словно прорвало плотину.

— Нас наняли… из города… артельщики… — слова вылетали рваными фразами. — Сказали, эти торгаши слишком много досок везут. Цены сбивают. Наша задача была — припугнуть, чтоб неповадно было. А если не поймут, то… — он замялся.

— То устранить, — закончил за него Захар, выдергивая нож из земли. — Продолжай.

— Да, — Хромой опустил взгляд. — Сказали, что эти торгаши стали откуда-то много привозить досок. А их артель так много и быстро делать не могут. Видно, что ваши доски пиленные, а у тех — колотые, но пиленные качеством лучше, вот у них и не покупают, а эти возят много и часто…

— И кто конкретно вас нанял? — вмешался я. — Имя, приметы?

Хромой поднял на меня взгляд, в котором мелькнул страх. Видно было, что он явно боялся сдавать своих заказчиков. Захар же демонстративно крутанул нож в руке.

— Кривой Савва, — выплюнул он. — Главный в Осиновской артели. Лично деньги давал, половину вперед, половину — после дела.

Я переглянулся с Захаром и лишь пожал плечами. Он же сказал:

— Кривого Савву я не знаю, но название артели слышал — одна из крупнейших в округе, поставляли доски и бревна для строительства на десятки верст вокруг. И вот, значит, какое ухищрение выдумали.

— А с купцами что делать собирались? — спросил Захар, убирая нож в ножны. — После того, как припугнете или… устраните?

— Товар забрать, следы замести, — пожал плечами Хромой. — Чтоб думали — лихие люди напали, обычное дело на дорогах.

Захар выпрямился, его лицо стало жестким, как высеченное из камня.

— Что с ними делать будем? — спросил я тихо.

— По закону, — отрезал Захар. — В острог отправим, пусть власти разбираются.

Тем временем торговцы уже были освобождены. Мужики помогали им подняться, кто-то перевязывал раны, кто-то подал чистую тряпицу, чтобы стереть кровь и грязь с лица. К нам подошел Игорь Савельич. Правая бровь рассечена, под глазом наливался синяк, но держался он прямо, с достоинством.

— Благодарю за помощь, Егор Андреевич, — низкий голос был хриплым от пережитого, но твердым. — Если бы не вы… — он покачал головой, не договорив, но и так было ясно.

— Сам виноват, — я не стал церемониться. — Что не взял с собой охрану. Поскупился? Жизнь дороже денег выходит, а?

Купец нахмурился, но возразить не мог — правда была на моей стороне.

— В следующий раз, — продолжил я, немного смягчив тон, — нанимай охрану. Хотя бы человек пять.

Он медленно кивнул, признавая справедливость моих слов.