— Это поэтому тут за углом ошметки тел лежат? — уточнил Долгоруков.

— Ну…

— И этот господин… — княжич кивнул головой на потерявшего от боли и кровопотери сознание бандита, который так и остался сидеть привязанный к стулу.

— Он-то Валеру и поломал! — с жаром в голосе заявил я. — И подельников своих сдал!

— И как же вы добыли столь ценную информацию? — поинтересовался штабс-капитан.

— Путем допроса с пристрастием, ваше благородие!

— Суть допроса была в нанесении увечий, которые оставят его инвалидом? — уточнил Долгоруков, делая несколько шагов вперед и приближаясь ко мне на опасно близкое расстояние.

— Нет, это я отдельно пообещал госпоже Воронцовой, дабы показать свою готовность постоять за пережившего нападение Валерия Воронцова, — отчеканил я, глядя перед собой.

— Да? — уточнил штабс-капитан. — Пообещал сделать виновного инвалидом?

Блять, Долгоруков, какой же ты душнила! Ладно, скажу как есть!

— Я сказал, что прострелю колени тому, кто так поступил с ее братом, ваше благородие!

— И вы прострелили, сержант Штерн?

— Так точно, ваше благородие! Прострелил!

Долгоруков уже стоял прямо передо мной и заглядывал мне в лицо, словно мы были в фильме про американскую морскую пехоту. Я же изо всех сил смотрел куда-то вперед, сквозь Долгорукова, только бы не пересекаться с ним взглядом.

— В вас силен дух товарищества, сержант! — воскликнул штабс-капитан. — Вольно! Вольно! Хвалю за проявленную смекалку и решимость, нападение на старшего сына дворянского рода тяжкое преступление, все равно этому отбросу уже выписан билет в один конец, так что вы просто чуть поторопили события. Но хвалю за твердость характера и чистоту намерений. И как, все виновные были наказаны?

Я бросил взгляд на Мишаню с Валерией, которые молча наблюдали за всей этой ситуацией. Все же, главного я не добился — человек, который приказал покалечить Валеру, все еще был цел и невредим, а колени я прострелил только одной мелкой сошке, а Лилит порвала на клочки еще десяток. Тупые шестерки, они ничего не решали, мне же нужно было добраться до мрази, которая все это затеяла.

От моего ответа сейчас зависело, что будет происходить дальше, и судя по рассказу бандитика, этот самый Барон неплохо окопался где-то на границе Москвы и Подмосковья. А значит, надо подключать тяжелую артиллерию, которая сейчас стояла в сером кителе и внимательно ожидала моего ответа.

Пиздец тебе, Барон, ведь Долгоруков такой же ебанутый, как и я, другие в специальных механизированных войсках, судя по всему, не приживаются.

* * *

Минутка Б. Г.-куна

Ну что же, дружки-пирожки! Готовьте свои шекели, я думаю со следующей проды подрубить ценник. Давайте постараемся вытолкнуть этот шЫдевр на главную, величие ЯДСГГ достойно стать достоянием масс!

Вольно! Разрешаю радоваться.

З. Ы. А для наградок я приготовлю стикеры. Пока думаю про Лилит и Мишаню, но я всегда открыт для предложений в комментах! (байт на актив)

Глава 9

— Так что, сержант Штерн, все виновные были наказаны? — переспросил Долгоруков, так как наша мхатовская пауза немного затянулась.

Я видел, как Мишаня на фоне стал стучать ребром ладони по горлу, мол, «харэ, достаточно», но меня уже было не остановить.

Все так же глядя сквозь Долгорукова, я вытянулся по струнке и отчеканил:

— Никак нет, ваше благородие! Не все! Но если позволите, я бы хотел обсудить этот вопрос с вами с глазу на глаз и без свидетелей!

Ребята на меня вытаращились, будто впервые увидели. Это что еще за секреты?! Долгоруков тоже опешил от такого расклада.

— Это неуважение к вашим товарищам и крайне наглая просьба, господин Штерн, — разочарованно протянул Долгоруков.

— Даже если я скажу, что знаю причину открытия порталов в центре Москвы и конкретно этого прорыва, который вот-вот начнется? — нагло ухмыльнулся я, наконец-то фокусируясь на княжиче.

Ой, это была пиздец какая опасная игра. Долгоруков мог меня прихлопнуть, как наглую вошь, и я даже пикнуть не успею. Но едва княжич услышал о теме, которая занимала умы всех высших чинов империи последние полгода, в лице он резко переменился.

— Вот как? — уточнил княжич. — Я вас расстреляю, Штерн, если вы солгали.

— Не солгал, — ответил я.

— Илюха, что тут происходит вообще… — непонимающе спросил Мишаня.

Долгоруков же демонстративно стянул с руки перчатку, поднял ладонь и щелкнул пальцами. Мир вокруг дрогнул, как будто это Б. Г.-кун остановил время, а потом меня толкнуло в грудь, совсем как в день, когда я получил свою боевую контузию.