– Продолжайте.

– Когда в откровенном разговоре с Казначеевым я высказал свои сомнения по этому поводу, мне было приказано явиться в штаб Объединенной группировки, где меня встречал начальник моего направления майор Тавров. Он ничего не стал объяснять, только подтвердил полномочия командира роты и добавил, что я могу встретиться еще и с полковником из Генштаба, который в это время находился в расположении мотострелковой дивизии в Ведено.

– Вы встретились с ним?

– Нет. Я не стал искушать судьбу, и, может быть, зря. Простые вроде бы слова майора Таврова были недвусмысленной угрозой. К тому же он сказал, чтобы я держал язык за зубами, что мой заместитель лейтенант Скумбатов хочет занять мое место. Он одноглазый, кличка Один-Ноль, номер в группе "один-двенадцать". Вообще он замкнутый человек, нелюдимый. Я думаю, вряд ли он метит на мое место, но приказ выполнит. Также Казначеев предупредил и насчет общих настроений в моей группе, подчеркнул, мол, второй расчет ничуть не хуже. Потом многозначительно добавил: "Или не лучше".

– Пожалели своих бойцов?

– Я жалею, что никто из них в конце концов не сделал того, что сделал тот капитан-связист.

– А как фамилия полковника, к которому вам рекомендовал обратиться куратор?

– Алексей Гущин, отчество его я не знаю, он танкист. Но я не уверен, что между ним и Тавровым существует связь. Майор мог назвать любую фамилию на выбор, лишь бы она была мне знакома.

– Кроме роли проводников, чем еще, скажем так, нагрузил вас командир роты?

– Через нас он передавал боевикам деньги, несколько раз мы доставляли Давлатову боеприпасы в небольших количествах. В основном это были автоматные патроны.

– А сам Давлатов покидал расположение своего лагеря?

– С марта - четыре раза. На азербайджанской границе мы передавали его в руки другой группы. Кто они такие, я не знаю.

– Говорили они с акцентом?

– Я не слышал их голосов, И еще. Недавно мы уничтожили еще одну группу бандитов, при этом развязали язык одному хохлу, он тоже воевал на стороне боевиков по контракту и намеревался вернуться на родину. Звали его Ящук Леонид, родом он из Житомирской области, проходил подготовку в диверсионном центре Давлатова. Это мощная база по подготовке террористов. Всего насчитывается до трехсот иностранных наемников - кто уже с опытом, кто только еще учится. Неподалеку есть небольшой аэродром, отрабатываются прыжки с большой и сверхмалой высот. Но в основном там обучают методам ведения партизанской войны, готовят диверсантов и террористов, обучают идеологической пропаганде.

На базе есть мечеть, больница, столовая. И самое главное. Среди инструкторов на базе кто-то из наших кадровых офицеров, может быть, в чине полковника, не знаю. Не знал этого и тот хохол-контрактник.

– Почему вы так уверены?

– Иначе он сказал бы, - ушел от ответа Заплетин.

– Остановитесь поподробнее на этом полковнике. Может быть, Ящук описал его внешность?

– Тот полковник работает на Давлатова не на постоянной основе, он приезжает в лагерь и обучает курсантов специфике работы с российскими военными, тактике, национальным нюансам мышления. Одним словом, психологии.

"Это может принести куда больший вред, нежели обучение подрывному делу", - подумал Эйдинов.

– Что еще можете добавить об этой личности?

– Занятия он проводит в маске. Кто встречает и провожает его, я не в курсе. Скорее всего его работа связана с частыми командировками.

– Я тоже об этом подумал. Что еще?

– Не знаю, может быть, вам пригодится. Ящук окончил курсы в конце июня, а в начале июля его с группой наемников перебросили в Чечню. Как раз на этот период пришлась лекция того полковника. Это все.

– А кто отдал вам приказ убрать капитана Макеева? Или лучше начните с того, кто, когда и по какой причине заподозрил капитана.

– Заподозрил я и сказал об этом Казначееву. Прошло некоторое время, и меня вызвали к майору Таврову. Он выписал мне разрешение, и я в тот же день военным транспортом, перевозившим раненых, прибыл на авиабазу в Чкаловский. Он же давал мне инструкции: адреса капитана и его родителей, которые проживают в Луховицах, номера телефонов. Напомнил мне и мой собственный адрес, пошутил насчет моего скорого свидания с женой. Сказал, где и как я возьму оружие - на всякий случай.

– Как и где это происходило?

– В Москве. У первого подъезда дома номер тринадцать по улице генерала Доватора ко мне подошел человек и передал сверток.

– Он знал вас в лицо?

– Наверное. В отличие от меня.

– Это серьезно. Сейчас мы сделаем небольшой перерыв и продолжим. Есть хотите?

– Нет, спасибо. Если можно - воды.

– Хорошо, последний вопрос - и отдохнем. Из ваших слов я понял, что последние несколько месяцев вы работали, именно работали на Таврова или Казначеева. Неужели они вам не платили?

– Они - нет. Действительно, последние три-четыре месяца мы брали деньги за сопровождение. Расплачивались с нами непосредственно на границе, когда мы передавали клиента из рук в руки.

– Расплачивались клиенты?

– Да.

– В открытую?

– Да. Деньги брал я или Один-Ноль.

– Не было ли заложников среди ваших клиентов?

– Один раз мы переправили четверых. Руки у них были свободны, но нам запретили снимать с них маски и вести разговоры.

– Запретил кто? Давлатов?