«У нас гости?» – появилась мысль в голове.

Выгладывать из-за небольшой шторки над печью не стала и ни коим образом не показала своего пробуждения. Мужчины явно трапезничали, то ли вечеряли, а то ли полуночничали. Запаха еды, правда, я совсем не ощущала и печь была не протоплена - значит с собой в избу угощение принесли, вполне возможно, что Борис Прокопьевич позаботился о задержавшихся людях и приготовил поздний ужин, а может у них и своя провизия была с собою.

Кроме дядьки Михаила различила голоса ещё двоих человек. У одного голос глубокий и словно бархатный - с таким только на телевидение диктором работать, а у второго чуть ниже, но так же приятный тембр. Хотелось посмотреть на их обладателей, но смогла подавить своё любопытство. Нехорошо ребёнку во взрослые разговоры лезть, да и не замеченной можно гораздо больше информации получить.

«Скоро у меня в привычку войдёт всех подслушивать», - чуть было не вздохнула громко, но сдержалась вовремя.

Решила затаиться и послушать о чём говорят мужчины и даже совесть моя не шевельнулась и не напомнила, что подслушивать нехорошо.

И не прогадала...

По началу мужчины вспоминали свою юность и молодость, учёбу в заведении наподобие нашего профтехучилища, но называлось оно технической школой. Отроки поступали в него после домашнего обучения на три года, а затем определялись с будущей профессией и продолжали уже учёбу по своей специальности в академии или специализированной школе. По началу парни не ладили между собой, да и различия в сословиях не способствовали сближению. Но как оно бывает порой, побывав пару раз в переделках и прикрывая друг другу спины они нашли точки соприкосновения и подружились крепко-накрепко. Вот с тех пор дружбу и поддерживали сыновья: дворянина, священника, купца и мещанина.

Про похождения парней во время взросления ребёнку слушать было категорически нельзя, но благо я сама не была барышней столь юного возраста и про обучение юношей более опытными дамами читала и в фильмах о дворянстве некоторые моменты освещались. Так что восприняла эту часть беседы спокойно.

«Мужчины во всех мирах одинаковый, все о женщинах треплются и своих подвигах на любовном фронте», - сделала однозначный вывод.

– Да не шумите вы так, ребёнка разбудите, - шикнул на мужчин лекарь.
– Может тебе, Зарян, постелить? Поутру ранёхонько в дорогу отправитесь.

– В карете высплюсь, - словно отмахнулся мужчина.
– Ты лучше скажи, когда это ты, Михайло, успел ребёнком обзавестись?

– Это дочь нашего Богдана Камышина. Я её к нему пристроил, - выдал несостоявшийся диктор.
– Сам знаешь, что у меня в избе то посольские проездом останавливаются, то губернские с инспекцией, а у Михаила она пустая почитай стоит. Он то в разъездах по хуторам, то у вдовицы своей пропадает.

– Вона как, - протянул Зарян Бабичев.
– Не думал я, что наш Богдаша первым сгинет, - мужчина замолчал ненадолго.
– Надеялся на встречу с ним и тобою, Иван. Назначение комендантом Покровской через наш отдел проходило, а Мишку совсем не ожидал встретить.

«Значит второй мужчина с бархатным голосом - это наш комендант Иван Федорович Калашников», - в голове уже сложился пазл по голосам и сословиям присутствующих мужчин.

– Сам не застал его, - тяжело вздохнул.
– Мы с Михаилом приехали, когда их схоронить успели и дочку к сестре Богдана определили. До этого она почти седмицу с мёртвыми родичами в избе одна провела и никто не соизволил проверить семью. Как дым из трубы перестал идти, так и кинулись.

У меня на голове волосы зашевелились сами по себе от представшей картины меленькой девочки рядом с мёртвыми родителями и братиком. На глаза набежали слёзы и ком встал в горле, руки сами по себе сжались в кулачки. Бедный ребёнок... Не мудрено, что она онемела от такого стресса. Девочка запросто могла умом тронуться, а вместо поддержки, теплоты и заботы получила озлобленную и завистливую тётку.

"Она ещё и печь, получается, топила пока дрова в избе не закончились", - чуть было не застонала в голос.

– Сволочи, - с жёсткостью в голосе выдал Михаил.
– Знали ведь, что слегли все, а с помощью не спешили. Всё на Аграфену понадеялись, а она и сама захворала.

Какое-то время в избе воцарилась тягостная тишина. Слышны были глубокие вздохи и печаль ощущалась словно бы кожей в виде холодка. Мужчины словно прощались с верным товарищем и дорогим другом, а для меня - с родителями Машеньки.

Из разговора мужчин я уже знала, что Богдан Камышин был сыном мещанина, который служил приказчиком у дворянина, являющимся коренным донским казаком одаренным землями и крепостными за военные заслуги. Парень получил возможность отправится на учёбу в Санкт-Петербург с сыном дворянина - Заряном Бабичевым, который в будущем добьётся не малых успехов на дипломатическом поприще.