Процесс пошел весело и бодро. Я показывал находки и говорил, что с этим можно сделать, а Сергеич выносил приговоры придумкам.

Процесс крафта оказался более-менее предсказуемым: я брал в руки предметы, и система выдавала их убойную силу. Только сцепление система не распознала как оружие и, когда Сергеич намертво приварил его к трубе, которая наносила 4–6 единиц урона, просто умножила его на четыре.

— А если края зазубрить? Болгарка есть?

— Диски болгарки хилые, сломаются, — пробурчал Сергеич, а потом вдруг как понял! — Болгарка, епта! Болгарочка!

И края сцепления были зазубрены с помощью болгарки — он нарезал по кромке острые выступы, будто зубья.

Сергеич отошел, вытирая пот со лба, и полюбовался на свое творение. Я взял получившуюся дубину в руки — она была тяжелой, но вполне управляемой.

— Готово вроде, — проговорил я, сжимая рукоять.

И тут же по всему оружию пробежала световая волна.

— Получилось? — обеспокоенно глядя на меня, спросил Сергеич. — Получилось же?

— Получилось, — с улыбкой ответил я, глядя на уведомления системы.

Удивительно. Возможно, сказалось мое присутствие и вовлеченность в процесс, потому что хоть и выполнял основную работу Сергеич, крафт засчитали мне. Как будто и сам претендент был лишь инструментом в моих руках:

Денис Рокотов, вы изобрели чертеж модификации оружия «Тяжелая дубина из автомобильного сцепления и трубы».

Компоненты: автомобильное сцепление, стальная труба, сварочные швы, зазубренные края.

Качество: редкое.

Особые эффекты: «Отбрасывание», «Кровотечение».

Хотите дать модификации свое название?

— Крушитель, — сказал я без колебаний. — Нет, лучше… — Я посмотрел на довольную морду Сергеича. — Палица Сергеича!

— Палец мой при чем? — удивился электрик, не видевший сообщений системы. — Пол-лица? Палится? Не понял…

Чертеж редкой дубины «Палица Сергеича» внесен в список известных модификаций.

Палица Сергеича

Редкое дробящее оружие.

Урон: 36–48.

Особый эффект «Отбрасывание»: с вероятностью 30% цель отбрасывается на 2 метра назад и теряет равновесие на 3 секунды.

Особый эффект «Слабое кровотечение»: зазубренные края наносят рваные раны, цель истекает кровью, теряя 1% активности каждую минуту в течение 5 минут.

Статы были похуже, чем у «Втыкателя» — видимо, многое зависело от сложности и исходного качества материалов. Но все равно пуха удалась — оптимальный вес, около четырех килограммов — достаточно, чтобы наносить мощные удары, и не так много, чтобы у здорового мужика-претендента не хватило сил на замах.

— Урон тридцать шесть — сорок восемь, два спецэффекта, — доложил я Сергеичу. — Можно отбросить и ошеломить, плюс будет истекать кровью минут пять. Называется «Палица Сергеича».

— А что такое палица?

— Ну, типа булавы. Я хэзэ, Сергеич.

— А булава что такое?

— Дубинка такая. Типа биты бейсбольной.

— Ну так и назвал бы дубиной, дубина! — засмеялся он. — Сам слов не знаешь, а все туда же… — Это он на Макса намекал, который любил ввернуть что-нибудь эдакое стремительным домкратом. Но видно было, что он доволен оружием, к которому приложил руку. — Хорошая дубинка получилась. Черепа крошить самое то!

Сергеич с энтузиазмом потряс палицей, радуясь новообретенному оружию как ребенок — делал удары, приседал, издавая дикие звуки.

— Теперь щиты нужно сделать, — сказал я. — Тебе, мне, Рамизу. Вот только из чего?

— Из мента! — радостно оскалился Сергеич. — Надо ограбить мента. А из этого ни из чего не сделаешь, фигня получится. Давай дальше варить! Говори, что и к чему!

— Ты как Бендер, — ухмыльнулся я. — Только не Остап, а робот-сгибатель. Тот сгибал все подряд, а тебе бы все варить и варить. Будешь теперь Сварщиком, Пролетарий!

— Служу Отечеству! — взял под козырек бейсболки Сергеич.

Я взял в одну руку относительно тонкую длинную полутораметровую трубу, в другую — садовые вилы без рукояти. Приложил одно к другому, прикидывая, как лучше соединить.