— Вы с ума сошли! Следующее поколение вообще на шею сядет.

Антон понимал эти опасения, но считал их преувеличенными. Его опыт показывал, что люди, получившие лучшие условия, работают более ответственно, а не наоборот.

В это время пришли новости с войны. Русская армия одержала победу при Цорндорфе, во многом благодаря превосходству в артиллерии. Новый порох и улучшенные пушки давали русским солдатам существенное преимущество.

— Видите, — говорил Антон своим критикам, — наши методы помогают побеждать врагов России. Разве это не важнее сословных предрассудков?

Аргумент был сильным. В условиях войны эффективность производства становилась вопросом национальной безопасности.

Постепенно новые методы управления распространялись по всему Уралу. К концу 1758 года больше половины крупных заводов применяли те или иные элементы системы Антона.

Общий результат был впечатляющим. Производство металла в регионе выросло на сорок процентов. Качество продукции улучшилось настолько, что русское железо стали закупать даже европейские страны.

— Невероятно, — говорил граф Шувалов, изучая отчеты. — Урал превратился в главный арсенал Европы.

— И это только начало, ваше сиятельство, — отвечал Антон. — При правильном развитии Россия может стать ведущей промышленной державой мира.

— А что для этого нужно?

— Образование, технологии, правильная организация труда. И, конечно, время.

— Времени у нас достаточно. А вот с остальным сложнее.

Но время работало против Антона. Его успехи привлекали все больше внимания, в том числе и нежелательного. В Петербурге росло беспокойство по поводу его влияния на рабочих и крестьян.

Особенно активно интриговал против него новый статский советник Иван Перфильевич Елагин, который заменил Неплюева на посту одного из влиятельных чиновников.

— Этот Глебов опасен, — говорил он в своем кругу. — Он разлагает основы государственного порядка, внушает простому народу мысли о равенстве и справедливости.

— Но ведь его методы дают хорошие результаты, — возражали ему.

— Сегодня дают, а завтра? Что будет, когда крестьяне и рабочие потребуют полного освобождения? Кто будет работать на помещиков?

— А может, и не нужны будут помещики? Может, лучше, чтобы люди работали сами на себя?

— Вот! Вот до чего доводят идеи этого самозванца! До революции и переворота!

Елагин начал собирать компромат на Антона. Он расспрашивал людей, которые работали с ним, изучал его методы, искал что-то, что можно было бы истолковать как государственную измену.

Информация об этом дошла до Антона через Протасова.

— Будьте очень осторожны, — предупреждал секретарь Ломоносова. — Елагин хуже Неплюева. Он умнее и безжалостнее.

— А что конкретно он ищет?

— Любые доказательства того, что вы настраиваете народ против властей. Достаточно будет нескольких свидетельских показаний.

— И что мне делать?

— Временно прекратить все эксперименты. Заниматься только технической стороной дела.

Но Антон не мог остановиться. Слишком многое было уже запущено, слишком многие люди зависели от его поддержки.

В начале 1759 года произошло событие, которое могло стать роковым. На одном из заводов в Пермском крае вспыхнул бунт. Рабочие потребовали введения системы управления, подобной тагильской.

Когда заводчик отказался, они захватили контору и объявили забастовку. Для подавления бунта пришлось вызывать войска.

— Видите, к чему приводят ваши эксперименты! — торжествовал Елагин. — Народ взбунтовался, требует невозможного!

— Народ требует справедливости, — возражал Антон. — И если бы заводчики проявили мудрость, никакого бунта не было бы.

— Мудрость? Вы называете мудростью потакание мужицким прихотям?

— Я называю мудростью понимание того, что довольные люди работают лучше недовольных.

— А я называю это подрывом государственного порядка!

Елагин добился того, чего хотел. Императрица Елизавета Петровна лично заинтересовалась делом Антона Глебова. Она потребовала подробного доклада о его деятельности.

— Что будем делать? — спросил граф Шувалов у Антона. — Императрица в гневе. Говорит, что не позволит подрывать основы империи.

— А что, если показать ей конкретные результаты? — предложил Антон. — Цифры, факты, свидетельства эффективности?

— Попробуем. Но не уверен, что поможет. Политические соображения сейчас важнее экономических.