— Диля! А, может, в деталях все-таки расскажешь свою идею про автомастерскую, которую мне озвучивал вчера? — спросил я.

— Что? Сейчас? — удивился Дилик.

— Да, пока мы тут не накидались в хлам.

— Короче, смотри какая у меня идея. В Приморске ведь моя мастерская?

— И? — кивнул Вова.

— Там куча всего полезного: запчасти, инструменты… то, без чего я как без рук.

— Хочешь вывезти? — догадался Вова.

— Ага, — кивнул Дилик, — смотрите. У нас есть катер, в который влезет легко семь человек, так?

— Ну да. Туда и больше влезет.

— Больше не надо, нам нужно разобрать мою мастерскую по винтику и загрузить основное оборудование в грузовик. Для этого нам требуются два водителя и четыре человека внизу. Еще спецтехника, но это не проблема, я точно знаю, где ее взять.

— Ты знал, где ее взять, месяц назад, а сейчас там ее может не быть.

— Не может. Все, кто знал, где она, считали ее нерабочей. Так что и кран, и погрузчик у нас есть.

— Ладно, понял. Значит, в Приморск ты хочешь катером пойти?

— Ну да. Тут до Приморска-то всего ничего, около семидесяти километров, а дальше вдоль берега, там риска никакого. Катер мощный, и мы в свое время с друганами там на ялике ходили, с пятнадцатисильным мотором — и норм.

— А если шторм?

— Укроемся в бухте, там их до хрена.

— Оке-е-е-е… Ладно, допустим, до порта мы дошли. А дальше как? Ногами? Там, по идее, сейчас зомбаков… как грязи.

— А вот тут, собственно, и кроется причина, почему я хочу на катере. Жень, ты ж помнишь Шустрого? Ну, паренек-механик, у меня работал.

— Да, конечно. Сигареты еще вечно стрелял.

— Ага, он самый. Так вот. Рус, владелец ресторана «Токио», поручил Шустрому забрать его «микрик» с набережной, там проблемы с зажиганием были. Шустрому было лень кататься, и он его на месте починил. Ключи оставил в замке: кто тачку Руса тронет в трезвом уме и здравой памяти? И так она там и осталась, потому что наутро началась вся эта хрень, и Руся умотал сразу же в Кич, собрав родню. Следовательно, с вероятностью девяносто процентов так там тот «микрик» и стоит.

— А если нет?

— А если нет, то я тебе почти любую тачку заведу, дайте пятнадцать минут. Но думаю, что это не потребуется.

— А грузовик?

— Мы что, грузовик не найдем? Вон, у меня под боком целый автопарк.

Вова задумчиво уставился в костер. Его размышления прервали Костя с Максом, притащившие шампуры. Я шутливо ткнул друга в плечо кулаком, и тот непонимающе обернулся.

— Кончай думать, начальнике. Тебе надо тост толкнуть, а думать завтра будем. И над Аниным, и над Диликовым планами. Не порть людям праздник, окей?

— Окей, окей!

Утро началось с ломовой головной боли и понимания, что мне сейчас придется вставать и что-то делать. А еще накатило раздражение, так как Аня, вставшая на пару часов раньше меня, уже поставила мне на столик стакан, положила рядом пару таблеток и чем-то гремела в соседней комнате, напевав себе под нос. Везет же людям — будто вчера и не пила ничего…

У меня появилась стойкая уверенность, что Аня караулила, пока я встану, и даже аспиринку оставила не просто так: она собиралась мою многострадальную голову грузить. Я знал, в чем меня будут убеждать, потому что она явно будет пропихивать свою вчерашнюю идею…

Малодушно провалявшись в кровати еще минут пять, я понял, что, судя по всему, Аня никуда не собиралась уходить, так что хочешь или не хочешь, а в этой самой нежеланной для меня беседе придется все же поучаствовать.

Выпил чертов анальгетик, и, кривясь от приступов головной боли, я вышел из спальни. Анька, посмотрев на меня, лишь улыбнулась краем губ и тут же поставила на стол бутылку минералки.

— На, страдалец. Все равно ты есть не будешь сейчас.

— У-у-у….

Я некультурно припал к горлышку полторашки, одним махом влив в себя половину чуть солоноватого напитка богов.

— А я говорила вчера, что мешать чачу с винищем — плохой план. Но нет, виноград сливке не помеха! Так что сам виноват.

— Угу.

— Теперь полдня будешь изображать из себя зомби?

— Угу.

— А ты другие слова знаешь?

— Акваланг.

— И все?

— Угу.

— Издеваешься?

— Уг… нет, просто плохо мне. И не хочу сейчас беседовать. Дай мужчине с утра умереть от похмелья спокойно, а?

— Ла-а-а-адно.

В общем, Анька изображала из себя воплощение хорошей женщины… следующие полчаса. А потом безжалостно заявила, что после полудня — это уже не утро, и пора заняться делом, то есть позвать сюда Вову и обсудить план предстоящей операции. Ее план, Анин.