И вот мы стояли, а я думал, что делать дальше, потому как начало рейда уже было так себе, и двигаться через город без колес желания было мало. Может, вернуться на корабль и свалить подобру-поздорову? Но что же получалось, мы зря такой путь проделали?

Меж тем Дилявер, к которому пока что перешло командование нашей группой, уверенно указал рукой направление движения.

— Идем туда вон. По пути смотрим тачки. В крайнем случае тут через километр примерно есть «Хорика» — это ресторан такой. И возле него мы уж точно найдем то, что надо.

Мы шли по присыпанной песком улице, держав на прицелах все окна домов, выходивших сюда. На этой улице в основном стояли гостевые дома, которые из-за несезона пустовали, но расслабляться не стоило. Черт его знает, кто успел в этих домах поселиться…

Некоторые оконные проемы зияли выбитыми стеклами, парочка домов представляла собой обгоревшие руины, и везде были вскрыты входные-въездные ворота. И ни одной машины, как назло. Нет, как ни одной, машины были, и штук, наверное, пять мы нашли. Гипернавороченные современные кроссоверы, из которых какой-то недобрый человек повыдирал аккумуляторы и крайне варварски слил бензин, просто пробив чем-то бензобаки.

— Жень, это какая-то хрень, — заявил Вова, — тут тачек должно быть до задницы просто. В каждом дворе были. Не могли же все обладатели «нив» и «жигулей» усесться в них и уехать?

Дилик явно был удивлен. Я, честно говоря, тоже, потому что по работе, настраивая и устанавливая видеонаблюдение, бывал я в этих краях нередко и точно знал, что большинство владельцев этих мини-отелей жило в них же, а значит, тачки должны быть здесь. Но ни тачек в ожидаемых количествах, ни даже зомбированных владельцев, ни-че-го. Улицы как будто просто вымерли, или по ним прошлись, зачистив территорию. Но где тогда хотя бы трупы?

Ответ на мой последний вопрос мы получили весьма скоро. Возле той самой «Хорики», про которую говорил Дилявер.

Вокруг трехэтажного семейного ресторана был навален настоящий вал из трупов. На мой взгляд, их тут было не меньше пятисот, может, больше. Самое интересное заключалось в том, что большинство трупов были добиты не с помощью огнестрела, и те, кто это устроил, были изрядными «затейниками». Они где-то раздобыли громадное количество мотков спиралей Бруно и на разной высоте навешали их на самодельные колья, причем не просто нацепив как придется, а растянув тщательно, так, чтобы любой вляпавшийся гарантированно повреждал конечности, торс, а затем буквально истекал кровью.

Но вот чего я совершенно не ожидал, что такая ловушку сработает не только на живых людях, но и на мертвецах. Может, я, конечно, чего-то не понимаю, но все походило на то, что мертвецов сюда заманили и затем просто подождали, пока они не… умрут? Как так?

Именно этот вопрос я задал вслух.

— Хм. Кажется, слыхал я одну теорию, — заявил Тимирязин, бывший офисный работник, которого все-таки пришлось с собой взять просто потому, что больше было некого, — нам в ТЦ какие-то умники задвигали, что мертвяки на деле не совсем и мертвяки.

— Это как? — нахмурился я.

— Это все же зараженные — да, они не люди уже, но и не мертвецы. Это какая-то болезнь, перехватывающая управление у мозга. Вроде бешенства. Мертвяки менее уязвимы, чем живые обычные люди, раны им нестрашны, даже от огромной дырки в груди они не подохнут, но при этом у них идет кровь, и они могут умереть от ее потери, — Тимирязин выдал с крайне умным видом эту фразу. — Я тогда еще подумал, что, раз кровь идет, значит, можно их вылечить.

— Слушай, парень, а ты часом не адвокатом был, а? — Вова просто-таки сочился сарказмом. — Ну или, может, права мертвяков начнешь защищать? Только не забудь у клиентов доверенность на предоставление их интересов в суде взять. Лекарство для мертвяков только одно — пуля в голову.

— Владимир, вы не понимаете! Если это — зараза, то все эти люди просто больны и не виновны в том, что их поведение таково. Надо их спасать, лечить, а не стрелять в них.

Этот придурок нес чушь про спасение зомби с таким идиотско-пафосным видом, что сразу становилось понятно, о чем он будет вещать дальше. И я не ошибся.

— Нужно срочно оповестить всех! Нужна комиссия, занимающаяся расследованием массовых убийств, нужен фонд помощи заболевшим, нужна еще…

Я перебил этот фонтан красноречия: «И, конечно же, главой подобной комиссии должен стать ты, как тот, кто первый это заметил, да?»

— Ну… а почему бы нет? Всем вам ведь нет до этого дела, но если я прав и можно вернуть им человеческий облик, то мир вернется к своему прежнему состоянию!

— Угу. Хочешь, скажу, что будет? Большинство просто пошлет тебя на хрен. Кто-то послушает, назовет психом и даст тебе по морде. А если ты окажешься слишком уж убедителен перед кем-то, кто уже заполучил власть и силу, то тебя просто замочат, чтобы ты точно молчал.

Он опешил.

— Как это «замочат»? Это же нелогично. Ведь мы можем вернуть все как было, будет же хорошо!