Планировка заняла достаточно много сил и времени. Первый этаж был общий. Просторную кухню разделила на две зоны, где одна часть была хозяйской, а второй свободно могли бы пользоваться жильцы, будь то готовка или хранение продуктов. В столовой заменила стол на больший, и приобрела одинаковые стулья. Гостевую комнату трогать не стала, убрала лишь личные вещи – портреты, шкатулки и статуэтки.

На втором этаже находились пять комнат и санузел. В идеале было бы сделать его в каждой комнате отдельно, но моих средств не хватило. Оставила как есть. Лишь в ванной добавила несколько дополнительных крючков на стене и полку для средств гигиены и чистых полотенец. Старую мебель из комнат продала почти за бесценок, и купила одинаковые кровати, столики, стулья и шкафы. Это был необходимый минимум, но большего я и не могла.

Третий этаж остался полностью моим. Там находилась спальня родителей, которую сохранила в том же виде, каком она была при маме и папе. Это был единственный уголок памяти, куда я заглядывала в трудные минуты, чтобы унять грусть. Казалось, что они до сих пор находятся рядом, оберегают меня, накрыв незримыми крыльями, и поддерживают, не позволяя опускать руки. Была еще и моя спальня, мой тихий уголок уединения, и кабинет отца, где хранились важные документы. Санузлы имелись в каждой комнате, что увеличивало их размер, поэтому больше на этаже ничего и не помещалось. Небольшой чердак я использовала как кладовку, сложив туда неиспользованную мебель, ткани, и прочее.

Как только все было готово, приступила к заполнению документов. Вот где было сложно, ведь там требовалось точное описание и размеры комнат, а также нужно было указать цены, прописать меню, описать условия и правила, перечень штрафов за нарушения и так далее.

Я, не уверенная в своих силах, решила поскромничать, и указала минимальную стоимость проживания и питания. Вот только Ниата, увидев это «безобразие», тут же внесла коррективы. Мои попытки сопротивления она пресекла одним лишь сердитым взглядом. Я не смогла настоять на своем, и в итоге доверилась ей.

Ожидание ответа из администрации казалось долгим и мучительным. И голодным, потому что мне пришлось потратить все свои средства на обустройство дома. Получив письмо, я так и не смогла решиться открыть его, пока Ниата не вернулась с учебы и не сделала это сама.

– До чего же ты нерешительная, Вивиль, – ворчала она, доставая заветный документ из конверта. – Тебе следует быть смелее, иначе трудно придется в жизни. И замуж никто не возьмет, – в который раз подколола про отсутствие личной жизни.

– Ну, что там? – решила не обращать внимания на ее последние слова. Все у нее просто. Не объявление же мне вешать на двери, в конце концов. И вообще, я еще не готова к отношениям.

– Танцуй, подруга, – Ниата внимательно вчиталась в строки и радостно заулыбалась.

– Одобрили? – не верила своим ушам и потянулась за бумагой, вот только она ловко прятала ее от меня, не позволяя забрать.

– Танцуй-танцуй, – веселилась она, так что мне пришлось покружиться на месте чуть притопывая ногами.

– Вот, – ткнула пальчиком в строки, где говорилось не только о том, что я теперь официально стала хозяйкой гостевого дома «У Вивиль», но еще и получила возможность платить меньший процент налогов в казну, если буду сотрудничать с Академией и брать на постой более двух студентов.

Вот так начался новый этап в моей жизни. Помощь пришла откуда не ждала, но я всем сердцем была благодарна новой подруге за такую поддержку. Ниата прожила у меня вплоть до замужества, после чего супруг забрал ее с собой в другой город. В первое время мы еще поддерживали связь и переписывались, но, когда она родила, ответы стали приходить все реже и реже.

У меня тоже было много забот, ведь жизнь не стояла на месте. Вот уже заканчивалась очередная весна, когда студенты сдавали экзамены, чтобы потом разъехаться по своим городам.

Я готовила обед для жильцов, когда внезапно услышала стук в дверь. Я никого не ждала, поэтому была очень удивлена. В это время года еще ни разу не приходили на заселение. Наскоро вытерла руки, сняла фартук и поспешила открыть дверь.

А на пороге стояли двое хмурых стражников. Тревога тут же полоснула по нервам, но я постаралась сохранить спокойный вид – улыбнулась через силу, чтобы не выдать страх. Они же лишь недовольно переглянулись, после чего бесцеремонно прошли внутрь. Что это значит?

Мужчины вели себя как хозяева и внимательно осмотрели весь первый этаж. Они уже хотели направиться выше, на второй, как я не выдержала и преградила им путь.

– Прошу вас объяснить, что происходит. Может я смогу быть чем-то полезна, – посмотрела на них уже более уверенно. Мне совершенно не нравилось происходящее.

– Уже смогли. Совратили постояльца и добавили лишней волокиты. Нам необходимо осмотреть его комнату, – бросили грубо, словно я какой-то мусор, недостойный внимания.