Шрифт:
— Вижу, — хмуро ответил мужчина, уставившись мне в глаза. — Возможно, это и к лучшему…
— Т-ты… ты все-таки провел этот ритуал, Вик? — ахнула женщина и схватилась за стену.
— А что мне оставалось, Малея? — мужчина тяжело вздохнул. — Я должен был попробовать спасти нашу дочь.
— Вик… Ты спас ее тело. Но где же она сама? — женщина задохнулась от слез.
— Судя по всему, в том мире, откуда к нам пришла эта девушка, — сглотнув, ответил мужчина.
— Что же, — тяжело вздохнула женщина в бархатном платье.
— Как вас зовут, милочка? — хмуро спросила она и резко отстранилась.
Я закашлялась и хрипло ответила:
— Ляля. Ольга, то есть.
Глава 2
Неожиданно раздался тихий, вибрирующий звук. Он быстро нарастал. Хрустальная люстра с множеством подвесок закачалась, а подвески зазвенели как маленькие перепуганные колокольчики.
Я, увидев такое дело, ведь люстра висела у меня прямо над постелью, резко шарахнулась в сторону и вскочила с кровати.
— Что это?! — закашлявшись, просипела я.
Супружеская чета синхронно вздрогнула и замерла, уставившись куда-то в пространство.
Колокольчики резко замолчали. Зато с грохотом открылась дверь в спальню и в нее ворвался разъяренный мужик со сверкающими огнем глазами.
Одет мужик был несколько вызывающе. Шикарные белые панталоны обтягивали его длинные, мускулистые ноги, заканчиваясь у колен.
А от колен вниз шли чулки, самые натуральные чулки с бантиками. Бантики были разукрашены разноцветными стекляшками.
Еще на нем было надето что-то очень похожее на майку, только с рукавами. Майка обтягивала шикарное тело мужика как вторая кожа. Бугрились мышцы на руках. Широкая грудь под майкой тоже бугрилась. Да это не мужик, а натуральный качок. Только если качки по большей части роста невеликого, то этот под два метра был, не меньше.
Мускулистую грудь мужика перетягивали какие-то ленты, тоже обсыпанные стекляшками. Выглядел он в этом наряде ну до того странно и потешно, что я не выдержала и хихикнула.
А когда мужик зыркнул на меня своими буквально затягивающими в омут глазищами, к тому же опушенными такой длины и густоты ресницами, что любая девушка позавидует, то и вовсе расхохоталась.
Качок тотчас замер, а потом нехорошо так ухмыльнулся:
— Смеетесь, леди Солана? Рад, что вы так весело встречаете своего бывшего мужа.
Он резко повернулся к супружеской паре, которая так и стояла, не сказав не слова и только с ужасом переводила взгляд с него на меня:
— Что же вы, уважжаемые, — почти прошипел мужик и глаза его сузились, а зрачки на мгновение стали вертикальными.
— Л-людишшки, — с презрением бросил он. — Думали меня обмануть?! Ваша дочь — не моя истинная! И никакой человеческий чародей, — тут на щеках мужика заиграли желваки, — этому не поможет!
Чародей?
Это он про кого… И тут до меня дошло. Да ведь про Вика. Он же жене что-то там про ритуал говорил. Или это про другой ритуал?
Запуталась я совсем. Но Вик этот точно чародей, раз проводил над дочерью ритуал.
Неужели он и правда хотел обмануть этого дракона? Я невольно поежилась. Мужик этот, конечно, одет был потешно. Но такая от него шла сила и мощь, что обманывать такого типа себе дороже.
Женщина сложила руки к груди и бухнулась перед драконом на колени:
— Лорд Ширасс, но мы… мы бы никогда! Вспомните, вы же сами, сами просили руки нашей дочери, — прошептала она и низко склонила голову.
Женщина сложила руки к груди и бухнулась перед драконом на колени:
— Лорд Ширасс, но мы… мы бы никогда! Вспомните, вы же сами, сами просили руки нашей дочери, — прошептала она и низко склонила голову.
Мужчина же, которого она звала Виком, подошел к ней и поднял с колен, вызывающе посмотрев на злого как черт драконищу.
— Разве все было не так, лорд Ширасс? — медленно сказал он, глядя на дракона, но не в глаза, а чуть в сторону.
А смелый дядька этот Вик. Или он и правда тут не причем? Рискнуть связаться с драконом… это, пожалуй, уже не риск, а полная дурость. На дурака отец Соланы похож не был.
Мужик, который, как оказывается, был моим мужем, хоть и бывшим, гневно раздул ноздри и вдруг его лицо стало покрываться чешуей.
Ой, мамочки-и…
Самой настоящей чешуей!
Но дракону, похоже, удалось взять себя в руки, потому что чешуя стала потихоньку сходить на нет.