А сегодня почему-то устраивал собственную.

– Простого курсанта? – улыбнулась Алена. – А как насчет гардемарина?.. Кстати, Сережа передает привет.

Сам мой командир отсутствовал: видимо, даже скучные рутинные задачи, которые последние недели доставались Особой роте в каком-то запредельном количестве, непременно требовали его присутствия на службе. Впрочем, на встрече вроде сегодняшней вполне хватало и старшего Гагарина.

Только появиться он почему-то не спешил. Я с самого начала трапезы выискивал его взглядом среди гостей, но его сиятельство то ли еще не оделся для выхода, то ли уже успел отправиться в кабинет… То ли нашел еще какую-то причину отсутствовать.

Старик Гагарин ничего не делал просто так.

– Ищешь папу? – Алена перехватила мой рыскающий взгляд и улыбнулась. – Он тебя, вообще-то, уже ждет.

– Почему раньше не сказала? – буркнул я.

– Ну… так хоть немножко посмотрю на тебя.

Разумеется, я не имел ничего против, однако уже через несколько минут мы покинули большой зал. Все так же вместе, рука об руку. Для местной публики это наверняка означало… Что-то – и я почти не сомневался, что уже к вечеру в высшем свете Петербурга поползут слухи о романе наследницы рода Гагариных с выскочкой Острогорским. Столичные желтые журналы уже и так успели обвенчать нас раза этак четыре, но в последнее время подуспокоились.

Видимо, оттого что материала для сомнительных статеек и так хватало выше крыши. Примерно половина изданий и на бумаге, и в сети писали про грядущее венчание великой княжны Елизаветы и Матвея Морозова. Вторая половина – про то, каким отважным, благородным, мудрым и во всех смыслах прекрасным человеком является Георг из рода Вельфов, герцог Брауншвейгский. А про нашу бравую четверку из Морского корпуса все, кажется, уже успели забыть.

К счастью.

– Папа в кабинете. – Алена огляделась по сторонам и, приподнявшись на цыпочках, чмокнула меня в щеку. – Возвращайся скорее, ладно?

Я молча кивнул, взялся за ручку и открыл дверь. Глаза не сразу привыкли к полумраку – поначалу я разглядел только силуэты мебели. Диван у стены, изрядных размеров стол, кожаное кресло с подлокотниками, пара шкафов и полки с книгами. Все аккуратное и лаконичное, однако наверняка запредельно дорогое. Интерьер кабинета непостижимым образом буквально воплощал в себе синтез классики и чего-то ультрасовременного.

Как и сам его хозяин, который до сих пор стоял лицом к окну, хоть наверняка и слышал, как я вошел.

– Доброго дня, ваше сиятельство. – Я без спешки сделал пару шагов вперед, мягко ступая по ковру. – Вы желали меня видеть?

– Как и любого в этом доме сегодня. Впрочем, нет. – Гагарин с привычной легкостью развернулся на каблуках ботинок. – Вас я все же рад видеть несколько сильнее, чем остальных.

Судя по голосу, старик улыбался. Радушно… а может, и с каким-то особенным хитрым удовольствием – прямо как тогда, на складе. Теперь, когда он стоял спиной к окну, я видел лишь черты лица, но не взгляд – наверняка и это было задумано специально.

– Благодарю. – Я склонил голову. – И за приглашение – тоже.

– Право же, не стоит, друг мой… Желаете виски? – Гагарин неторопливо прошагал к ближайшей полке. – Или, может быть, коньяк?

– Пожалуй, откажусь. Если ваше сиятельство позволит. Для важных разговоров я предпочитаю сохранять трезвую голову, – усмехнулся я. – А вы не тот человек, что стал бы назначать встречу по пустякам.

– Это верно. Разговор и правда предстоит серьезный. И вряд ли он будет коротким. – Гагарин занял свой трон за столом и указал на кресло напротив. – Так что устраивайтесь поудобнее, Владимир Федорович.

В его возрасте старик вполне мог называть меня и просто по имени, не боясь оскорбить или нарушить какие-то там правила приличия. Однако зачем-то предпочел полную форму. Разговаривал учтиво, но без излишних витиеватостей. Как равный с равным – и в его голосе не было даже намека на издевку или едва заметную иронию, с которой он встречал меня на Крестовском – в тот самый день, когда сказался больным и всю беседу просидел в махровом домашнем халате.

Прощупывал: и тогда, и сейчас – изменился только метод.

На этот раз его сиятельство облачился в строгий черный костюм. Чуть приталенный, с белоснежной рубашкой и запонками, но все же без галстука – видимо, вольная натура никак не желала терпеть удавку на шее. И изволила хоть таким образом похулиганить, нарушая железобетонный официоз всего происходящего.

– Могу ли я поинтересоваться – насколько вы осведомлены о том, что сейчас происходит в столице? – негромко спросил Гагарин. – И каково ваше отношение к происходящему?

– Полагаю, осведомлен я куда хуже вашего сиятельства. – Я пожал плечами. – Однако только слепой не заметит, что мы на пороге событий, которые могут вылиться в гражданскую войну в считаные недели.