Свет в зале притушили. Ну вот, а я не успел присмотреться к гостям. Мы с Джослин, конечно, не спорили, но если не отыщу в толпе будущий фальшивый труп, она будет припоминать мне это до следующего промаха. Как она там говорила? Убийство во втором акте?

Заиграла нежная мелодия. Занавес плавно поднялся, демонстрируя декорацию, изображающую жилую гостиную. За резным деревянным столиком в глубоком кресле сидела девушка, с самым мрачным видом потягивая жидкость из бокала.

– Надоело… Надоело! – воскликнула она, тряхнув рыжей гривой волос, и подскочила с места.

Яркие голубые глаза сверкнули злобой, накрашенные красной помадой губы исказились в жёсткой усмешке.

– Не захочу и не выйду замуж. Никто меня не заставит, – приподняв подол платья до обтянутого кружевом колена, притопнула острым каблучком.

И запела чистым, глубоким, хорошо поставленным голосом. А до меня начал доходить истинный масштаб надвигающегося бедствия.

– Только не говори, что это мюзикл, – прошипел я Джослин на ухо.

– Разве ты не знал? – притворно удивилась она. – Этот спектакль нашумел на всю столицу, а ты, ведущий следователь Ланкастер, был не в курсе, что это мюзикл?

– Придушу, не посмотрю, что императрица, – отозвался я уныло, откидываясь на спинку дивана.

– Ладно тебе, переигрываешь, – хихикнула она, глянув на меня точно кошка на полудохлую мышь. И с кем я связался? – Лучше понаблюдай за настоящими актёрами. Это ведь она. Бренда Скотт.

– Как алкоголь? – предположил я, глянув в сторону бара, но сразу отбросил эту идею.

У меня хоть и навязанный отпуск, но за императорскую подругу отвечаю головой.

– Как оперная дива, – фыркнула Джослин, вновь сосредотачивая взгляд на сцене.

Тяжело вздохнув, я снова выпрямился. Бренда действительно была хороша. Яркая внешность, изящные движения, красивое сопрано. Она будто парила по сцене, играя взбунтовавшуюся дочь высокого рода, умницу, красавицу, метательницу кинжалов и вообще идеал. Я даже залюбовался, в конце концов, картинка весьма привлекательная, но потом к девушке присоединился другой певун, и интерес пропал. Потому пришлось вернуться к пари с самим собой: отыскать будущий сценический труп.

Взгляд заскользил по рядам зрителей. Логичнее всего было разместить актёра поближе к сцене, потому в первую очередь я оценил сидящих там людей и нелюдей. Приметил несколько особо скучающих, запомнил пустые места. Дальше принялся приглядываться ко всем. Даже заприметил одного воришку. Похоже, теперь владельцу театра предстоит бледнеть и передо мной. Вряд ли кто-то орудует здесь без его разрешения.

Вскоре я всё же отвлёкся, когда на сцене вновь появилась Бренда. Само собой, увлёкся не пением, просто она переоделась в платье с глубоким разрезом впереди. Но могу себя оправдать тем, что её ножками любовались все в зале, даже женщины. Красивые. Ну и Бренда тоже. За компанию.

К концу первого акта я приметил несколько потенциальных трупов и указал на них Джослин. К тому моменту уже смирился и с пением, и с танцами, а Бренда стала просто «ножками», за что я получил от подруги подзатыльник. Ох, уж эта женская солидарность…

– Какой ты иногда грубый, – надулась она.

– Ну сама посуди, она так ими машет, что заслоняет лицо, – попытался оправдаться я, разливая нам морс, и принялся водить над бокалами артефактом для определения ядов.

– Таков сценический образ, – вмешалось в наш разговор новое действующее лицо.

В ложе появились эти самые ножки, я узнал их… по глубокому голосу.

– И вы в нём хороши, миссис Скотт, – наклеив на губы вежливую улыбку, обернулся к девушке.

Что ж, это действительно была она. Только актриса успела переодеться в более представительное платье, к сожалению, без разреза. Напротив, голубая шёлковая ткань, украшенная белыми оборками, скрывала всё. Даже ладони прятались под перчатками. А рыжие волосы были собраны синей лентой в простой хвост.

– Я актриса, такова моя роль, – скромно потупилась она, склоняясь перед поднявшейся Джослин. – Мне приятно, что императрица пожелала со мной познакомиться.

– Вы прекрасно играете, – моя закадычная подружка была невероятно мила, приблизилась и пожала покрасневшей девушке руку.

А у меня случился диссонанс между тем, что представало на сцене и картинкой перед глазами. Бренда скорее походила на прилежную ученицу школы для вечных девственниц. Закрытая поза, покорность в голубых глазах, нежная улыбка, на которой столь чуждо смотрится красная помада.

– Рада с вами познакомиться. И позвольте представить моего друга, – заговорила Джослин.

Так, похоже, мне решили найти девушку. Подружку действительно стоит придушить…

– Да, актриса вы чудесная, – согласился я, прерывая её на полуслове, и приблизился к девушкам. – Следователь, Картер Ланкастер, – мой голос охрип, потому что носа коснулся свежий аромат цветов с терпкими нотками чего-то острого.

Странное сочетание, но волнующее, притягательное. И невероятно соблазнительное. Я почти на рефлексах присмотрелся к ауре девушки. Драконица, чистокровная, стихия воздуха. Проклятье, идеальная совместимость.