— Пойдем, Конд, уже пора, нас будут ждать…

— Пойдем. И как говорится, пусть сокровищница удачи выделит нам малую толику. Счастливой посадки, Ан!

— Счастливой посадки, Конд!

К переходной камере мы прибыли последними. Кор не упустил случая сделать замечание. Конд молча указал на часы — оставалось еще полминуты до назначенного срока.

— Одевайтесь! — приказал Кор. Он не любил возражений.

Мы начали натягивать скафандры, заражаясь общим возбуждением. Было тесно. В отсеке собрался не только экипаж «Эльприса», но и все остальные. Стараясь помочь нам, они только мешали и создавали сутолоку. Я, Конд и Ланк первые скрылись в переходной камере, первые взошли на борт «Эльприса». Конд с Ланком отправились в отсек двигателей, а я остался в кабине управления, бегло проверяя работу приборов. Все было в полном порядке.

Через некоторое время появился Кор. Он вынырнул из люка, долетел до потолка, оттолкнулся руками и, перевернувшись в воздухе, опустился у пульта.

— Аппаратуру проверяли?

— Да, работает нормально.

— Где Конд?

— Вместе с Ланком у двигателей. Скоро будут здесь.

В люк просунулась голова биофизика:

— Как тут у вас?

Кор повернулся к нему:

— А вы что здесь делаете? Отправляйтесь немедленно на свое место. Дасар и Барм пришли?

— Пришли.

— Идите, вам говорю.

Торн, скорчив недовольную физиономию, скрылся. Скоро появился Конд. Он успел перепачкаться и вытирался тряпкой.

— Кажется, на Арбинаду придется заявиться грязным…

Кор брезгливо посмотрел на него:

— Приведите себя в порядок, вы космонавт…

Шли последние приготовления. До начала спуска оставалось не более получаса. Бешено стучали сердца. Мы в десятый раз проверяли готовность корабля.

— Энергия?

— Есть энергия!

— Баки?

— Баки полные.

— Связь? Соединитесь с Хрисом.

— Есть связь.

— Занять места.

Мы уселись в кресла и закрепились. Кор внимательно посмотрел на меня, потом на Конда.

— Пилотировать будете вы, Антор.

Лицо у Конда вытянулось, но он промолчал.

— Примите синзан, немного, половину дозы.

Я проглотил таблетку и нагнулся к посадочному автомату, потом еще раз проверил систему ручного управления.

— Я готов.

Кор кивнул:

— Хорошо. Проверьте готовность экипажа, я соединяюсь с Лостом.

Он нажал кнопку внешней связи.

— Слушаю вас, мазор Кор, — ответил динамик.

— Отсоединяйте нас, Лост.

— Отсоединяю. Какие еще будут указания?

— Пока все, держите связь, поговорим после посадки.

— Хорошо, желаю успеха.

«Эльприс» чуть заметно качнулся — это его освободили от орбитального корабля. Теперь он стал самостоятельным небесным телом. Можно было начинать подготовительные маневры к спуску. По приказанию Кора я включил гироскопы, чтобы сориентировать необходимым образом ось корабля в пространстве. Тонко запели моторы. На обзорном экране рисунок звезд начал перемещаться и наконец остановился. «Эльприс» нацелился на Арбинаду. Наступил решающий момент. Мы в напряжении застыли на своих местах. Кор оторвался от секундомера, посмотрел на нас и скомандовал:

— Спуск!

Я включил посадочный автомат. Двигатели заработали.

* * *

На стационарной орбите скорость корабля составляла три тысячи семьсот шесть метров в секунду. «Эльприс» снижался по пологой спирали соплами вперед, все время наращивая скорость. Приближалась атмосфера. На высоте тысячи километров над поверхностью скорость достигла семи тысяч пятидесяти метров в секунду. До сих пор замедление корабля было небольшим, работа двигателей обеспечивала только приближение к Арбинаде. Мы неслись над экваториальной областью планеты почти по круговой траектории, выжидая нужный момент для начала главного этапа спуска. В электронном мозгу автоматов шла напряженная работа.

И вдруг зычно заговорили двигатели. Нас придавило к креслам, и по телу «Эльприса» прошла судорога вибраций. Отдельные звуки потонули в мощном гуле реактивных струй, а все другие ощущения были раздавлены навалившейся тяжестью. Мы вошли в атмосферу планеты. Передо мной на шкале высотомера медленно ползли цифры. Семьсот… пятьсот… четыреста… триста… двести километров до поверхности Арбинады. Время словно остановилось. Я взглянул на акселерометр, он показывал ускорение двадцать три метра в секунду за секунду. Температура наружной оболочки поднялась до трехсот сорока градусов. Напряжение нарастало.

Внезапно двигатели смолкли. Жуткая тишина разлилась по кораблю. Я не сразу понял в чем дело и с испугом посмотрел на указатель массы. В баках оставалось еще достаточно жидкого аммиака. Высотомер показывал пятьдесят километров, начинался переход на траекторию планирующего спуска. Гигантская сила встречного потока воздуха ударила в рули поворота, швырнула нас вверх, развернула многотонный корпус ракеты и расстелилась упругим основанием, удерживая корабль от падения. В какой-то из этих мгновений резко подскочила тяжесть, потом упала до нуля. Я увидел искаженное гримасой лицо Кора и безжизненную улыбку на губах Конда, но тут же опять повернулся к приборам. Можно было включать экран внешнего обзора — наша скорость составляла всего около тысячи километров в час. До посадки оставалось несколько минут.