Вторая девушка отличалась зрачками с оранжевым пламенем. Взгляд её был намного мягче и заботливее. Каждый раз, когда она собиралась произнести что-то, глядя на меня, чувство скромности не давало ей сделать это. Тонкие губы подрагивали. Длинные ресницы опускались. Вместо неё на меня глазели мыши, облепившие её стан, и пронзало чувство, что они пронзают мою душу рентгеном.

Не знаю почему, но я чувствовал себя спокойнее, когда видел во сне этих девушек, взрослеющих вместе со мной. Когда-то им было шесть, а сейчас – шестнадцать. Девушка со стрелами предупредила меня о нападении седовласых, но… видимо, помочь мне она не могла. Да и… существует ли она на самом деле?

Действительно, меня слишком часто били по голове. Я видел сны и персонажей из каких-нибудь комиксов. Помешанный на ногах, чулках и юбках (мне вообще-то шестнадцать!), грезящий о подружке с пятнами на коже (такими же, как отпечаток моей крови) – незримой свидетельнице моих мучений, обернувшихся для меня даром, – я быстро завоевал репутацию лучшего вора в Токио и привлёк внимание нужных людей из якудза.

Сначала меня заметили мелкие сошки, работающие на боссов. Их легко опознать по татуировкам. Якудза не скрываются ни от властей, ни от общества. У них свои кланы, эмблемы, офисы. Меня быстро взяли в оборот и дали первую работу.

Костыли и побитый вид сделали из меня человека, которого не поднимется рука заподозрить в дурном. Калекой притворялся я ловко. Если случалась погоня, то моё тело превращалось в пластилин, скрываясь под сливными решётками. Старые травмы и новые способности превратились в силу. Тело становилось похожим на желе, и я просачивался даже сквозь тюремные прутья. Я мог протиснуться и через жалюзи, не издав ни шороха. В домах, обставленных на европейский манер, я прятался под кроватями с щёлкой до пола менее десяти сантиметров, пока моя вытянутая рука длиной в полтора метра обшаривала тумбочку.

Теперь я был высококлассным домушником. Мы не воровали деньги. Якудза не бедствуют. Меня отправляли красть знания, бумаги, файлы, цифровые носители и флешки. Люди, которых я обворовывал, имеют отношение к политике и госструктурам.

Пользуясь случаем, я выискивал информацию и о себе – о мальчике Сато Киро. Всё, что мне оставили люди, бросившие меня на ступеньках приюта, – огарок свечи. Но никакая близость к властным структурам не приблизила меня к ответу на вопрос, кто я и откуда. Или что это за старая синяя свеча.

В первый год побега я обворовал офис приюта, а потом один из старших якудза пришёл туда с официальным требованием отдать мой файл. В нём не нашлось ничего нового. Только метрика с именем «Сато Киро», начирканным углём по куску пергамента, проткнутого булавкой.

Девушки из иного мира не снились мне год, пока однажды я не пробудился от крика.

– Киро! – выкрикнула девушка с луком, и в этот раз её стрела была направлена в меня, а кончик её горел синим пламенем.

Отпустив натянутую тетиву, она разлетелась синими лепестками, а стрела ударила меня в грудь. Чувствуя, как кольнуло сердце, я распахнул глаза и тут же дёрнул руку к шее. Верёвки с завязанным узлом вокруг огарка на шее не оказалось.

Мой сосед по комнате, который когда-то привёл меня в клан, сидел и крутил на пальце верёвку с моим огарком.

– Не расстаёшься с этой штукой. Что это за вещица? Дорогая? Старая, и воняет от неё!..

Ногти впились в простыни. Я выдернул суставы из плеча, локтя, запястья и нескольких пальцев и вырвал верёвку у него из рук.

– Никогда не прикасайся к ней! Никогда не бери то, что принадлежит мне!

Раздосадованный, он рухнул на футон [25] и закинул руки за голову.

– Нет здесь ничего твоего, парень. Всё, что у тебя есть, ты имеешь благодаря клану. А значит, всё твоё тоже принадлежит им… Так что, ценная вещичка? С первого трупа, да? Сохранил себе на память? Как его звали? Или… её?

– Я не убиваю людей, ты знаешь. Я ворую информацию.

Он стал изображать деревянными палочками мою походку, когда я применяю «в профессии» костыли.

– Ловко ты, сенсей Гэ Тоси оценил бы такой трюк.

– Сенсей? Кто он?

– Учит наших парней всем стилям боя сразу. Будо [26] преподаёт. Из его учеников лучшие телохранители получаются. Такие должности потом получают, у-у-у!.. Нам с тобой никогда так высоко не подняться.

– Боевые искусства? Где он учит?

Сосед надменно взглянул на меня.

– Ты что, собрался к нему в ученики? Ты, конечно, мешок с костями, но ты не воин. Радуйся, что хоть воровство тебе хлеб приносит.