Кламми, зашедшая попрощаться с Сорой и Сиро перед уходом, остановилась в дверях и молча оглядела библиотеку. Повсюду были разбросаны бумажные листы: часть листов были скомканы, схемы на них — перечеркнуты. Что конкретно означали все эти уравнения и линии, Кламми не понимала, несмотря на то что в ее распоряжении были воспоминания Соры, но примерную цель этой работы представляла.

Сделав глубокий вдох, Кламми вошла в комнату.

— Это ваш план победы над Восточным Союзом?

— Мм... прости, но Сиро сейчас лучше не отвлекать. Хотя ее, наверное, даже при желании не оторвать от работы...

И правда, Сиро, не обращая на Сору и Кламми никакого внимания, продолжала, словно робот, писать на доске одно уравнение за другим.

— Сказать по правде, сейчас все зависит от Сиро, сам я ничего в этом не понимаю. Но пытаюсь помочь чем могу.

Линии, которыми Сора изрисовал множество листов, походили на тактические схемы. А вот на экране планшета Кламми увидела...

— Ну и заодно я проверяю, что наснимал сегодня! — попытался оправдаться Сора. Кламми сказала:

— Если ты надеешься, что я отреагирую на это как Стефани Дола, то сильно ошибаешься.

— Однако ты покраснела и прикрыла грудь руками, — отметил он.

«Эх... Зря я подумала, что смогу поговорить с ним серьезно», — решила Кламми и собралась было уйти, но Сора ее остановил:

— Ты ведь пришла спросить, действительно ли мы верим, что можем выиграть?

Кламми в очередной раз мысленно посетовала на то, какой же неприятный из Соры собеседник. Сбивать людей с толку и перехватывать инициативу даже в мелочах уже вошло у него в привычку. Она поняла это еще тогда, когда заполучила его память.

— Да, именно.

— Но ты ведь и так знаешь ответ — у тебя есть все мои воспоминания.

— Чего-то я все равно не понимаю...

Кое-что смущало Кламми.

План Соры и Сиро в самом деле впечатлял. Тем не менее она видела в нем один явный и крупный изъян. И Сора тоже знал про этот изъян, но почему-то счел его несущественным. Но оснований для такого вывода Кламми не смогла найти, даже изучив все его воспоминания.

— В теории этот план может сработать. Но только в теории...

Ситуация была такая же, как во время их с Кламми игр в шахматы и «отелло»... И как вообще во всех играх, в которые когда-либо играли Сора и Сиро, если судить по его воспоминаниям.

— Один неверный шаг — и всему придет конец. Как можно утверждать, что вас ждет гарантированная победа?

В памяти у Соры Кламми нашла бесчисленное множество побед... Но все эти игры объединяло то, что каждый раз они с Сиро были на волосок от поражения. Поэтому она и не понимала, о какой «гарантированной победе» тут может идти речь.

Сора уставился на нее с искренним удивлением:

— Ну, если мы сделаем неверный шаг — это будет уже не наш план. Поэтому мы его делать не будем.

И снова эта уверенность... Оснований для нее Кламми нигде не могла отыскать.

— Хочешь сказать, ты просто без всяких причин уверен в том, что не сделаешь ни одной ошибки? — недоверчиво спросила она Сору. Тот усмехнулся:

— Ха-ха, нет, конечно. В одиночку-то я стопроцентно облажаюсь. Только... — Сора посмотрел на беловолосую одиннадцатилетнюю девочку-гения, которая продолжала исписывать доску какими-то уравнениями. — Если игрок — не я один, а ? ? — это совсем другой разговор. Даже если я где-то ошибусь — со мной будет Сиро.

«? ? не знает поражений». В памяти Соры эта мысль встречалась постоянно. Но только сейчас Кламми поняла, что она все это время упускала из виду.

В их партии в «отелло» она так и не смогла захватить последние три фишки Соры — те самые, которые олицетворяли то, что было для него важнее собственного существования.

Кламми подумала, что теперь-то она понимает, что это.

«Ясно... Мне их план не кажется надежным, потому что я получила от него только воспоминания».

А у Соры была еще и вера в сестру, и она была для него важнее его самого. Именно вера друг в друга позволяла Соре и Сиро считать планы, опасные, словно ходьба по раскинутому над пропастью канату, «гарантированной победой». Кламми так и не удалось отнять у них во время игры в «отелло» эту веру, хоть она и не понимала, какие у нее основания.

Но все же она вспомнила кое-что, сказанное, как она помнила, когда-то Сорой. И произнесла:

— Значит, ты все-таки нашел свои крылья...

— Что?..