— Стеф, ты чего? Расслабься, а то долго не протянешь.

— Спасибо за заботу, но это вы во всем виноваты...

Их привели в ту же приемную, что и в прошлый раз.

— Прошу подождать здесь, пока не наступит время игры.

— Лады. Только зрителей впустить не забудьте.

Ино молча поклонился и вышел. Сора, недолго думая, улегся на диван.

— Джибрил, разбудишь меня, когда придет время?

— Как скажете. Приятных снов.

— И... меня разбуди... — попросила Сиро. Спустя несколько секунд оба уже сладко посапывали.

— Глазам своим не верю! Вот это нервы... — удивилась Стеф. Она сама не могла перестать думать о том, что через несколько часов начнется игра, которая решит судьбу всего человечества. С того самого момента, как она узнала точную дату и время проведения игры, Стеф тошнило и ее мучила боль в животе.

— Советую и тебе, Долочка, отдохнуть, — сказала ей Джибрил, устраиваясь на диване поудобнее. — Если верить книгам хозяина, то мозг иманити активнее всего работает в первые часы после пробуждения.

— Да я бы с радостью, если бы могла заставить себя заснуть в такой ситуации...

— Да... Ситуация действительно серьезная, раз уж самим хозяевам пришлось прибегнуть ко сну.

Стеф непонимающе нахмурилась. Джибрил пояснила:

— Похоже, игра потребует от них максимальной отдачи. В таком случае и мне тоже нужно будет взяться за дело всерьез.

Стеф почувствовала, как боль в ее животе усиливается...

Все следующие несколько часов до начала игры бедняга провела, бегая из приемной в туалет и обратно.

— Уа-а... — зевнул Сора. — Ой, Стеф. Ты за эти несколько часов что, похудела?

— Скорее осунулась... — ответила только что проснувшемуся Соре изможденная Стеф.

— Ну что, Сиро, как самочувствие?

— К бою... готова, — ответила Сиро, воинственно блеснув глазами.

— Джибрил?

— У крылатых не бывает плохого самочувствия. Только прикажите, хозяин, — и я выложусь на полную, — ответила та, устремив на Сору взгляд преданного подданного.

— Стеф?.. Хотя вижу, что не очень... — протянул Сора. И вдруг спросил Стеф: — Кстати, помнишь, мы с тобой недавно играли в игру?

— В какую именно?..

— Угадывали, когда голубь улетит с крыши.

— Да... Когда вы меня собакой сделали... А что?

— А я ведь так и не предъявил после победы никаких требований, помнишь?

— А?..

— Джибрил, можешь сделать так, чтобы звервольфы не слышали, о чем мы говорим?

— Да. Я прикрою нас звуконепроницаемой завесой из духов, — ответила Джибрил, и нимб на голове у нее завертелся. Сора кивнул и повернулся обратно к Стеф.

— Ну что ж. Давай-ка тебя, Стеф, заколдуем... — сказал он и улыбнулся необычайно доброжелательной улыбкой.

Стеф охватило дурное предчувствие...

Настало время игры.

Ино привел их в просторный зал, занимающий, судя по всему, целый этаж посольства. Все четыре стены зала были полностью закрыты огромными экранами.

Сейчас зал был заполнен сотнями — нет, тысячами иманити, подозрительно разглядывающих сцену, на которой вскоре должна была произойти решающая их судьбу игра. Сцена находилась перед основным экраном, и там же стоял черный ящик, а рядом с ним — пять кресел в ряд.

В одном из этих кресел, поджав под себя пятки, сидела противница, девочка-звервольф в черной одежде, с большими, как у фенека, лисьими ушками — Идзуна Хацусэ.

Ее глаза были закрыты, она выглядела серьезной и сосредоточенной, совсем не напоминая того милого дружелюбного ребенка, которым она показалась Соре и его спутницам в прошлую встречу.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — пригласил их Ино, и Сора уселся в кресло рядом с Идзуной. Справа от него сели Сиро, Джибрил и Стеф.

Убедившись, что все расселись по своим местам, Ино встал рядом с Идзуной и начал зачитывать какой-то документ:

— Итак. Сначала уточним ставки, оговоренные Десятью Заповедями...

Кто-то громко сглотнул от волнения ком в горле.

— Восточный Союз ставит все, что у нас есть на материке. Королевство Элькия ставит фигуру своей расы, то есть все права, территории и вообще все, что принадлежит иманити. Игру выбирает Восточный Союз. Представительница материковых территорий Восточного Союза играет против короля и королевы Элькии, а также двух их слуг — то есть одна против четверых.

Сора холодно усмехнулся, услышав, что к игре допустили их всех, как он и требовал. Все правильно. Права отказа он противникам не давал.