Не находил конца нравоученью.

Но что ж? Пока его он пел,

Кот Васька все жаркое съел.

—

А я бы повару иному

Велел на стенке зарубить:

Чтоб там речей не тратить по-пустому,

Где нужно власть употребить.

ЛЕБЕДЬ, ЩУКА И РАК

Когда в товарищах согласья нет —

На лад их дело не пойдет,

И выйдет из него не дело, только мука.

—

Однажды Лебедь, Рак да Щука

Везти с поклажей воз взялись,

И вместе трое все в него впряглись;

Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу!

Поклажа бы для них казалась и легка:

Да Лебедь рвется в облака,

Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.

Кто виноват из них, кто прав, – судить не нам;

Да только воз и ныне там.

ПУСТЫННИК И МЕДВЕДЬ

Хотя услуга нам при нужде дорога,

Но за нее не всяк умеет взяться:

Не дай Бог с дураком связаться!

Услужливый дурак опаснее врага.

Жил некто человек безродный, одинокой

Вдали от города, в глуши.

Про жизнь пустынную, как сладко ни пиши,

А в одиночестве способен жить не всякой:

Утешно нам и грусть и радость разделить.

Мне скажут: «А лужок, а темная дуброва,

Пригорки, ручейки и мурава шелкова?» —

«Прекрасны, что и говорить!

А все прискучится, как не с кем молвить слова».

Так и Пустыннику тому

Соскучилось быть вечно одному.

Идет он в лес толкнуться у соседей,

Чтоб с кем-нибудь знакомство свесть.

В лесу кого набресть,

Кроме волков или медведей?

И точно, встретился с большим Медведем он;

Но делать нечего: снимает шляпу

И милому соседушке поклон.

Сосед ему протягивает лапу,

И, слово за слово, знакомятся они,

Потом дружатся,

Потом не могут уж расстаться

И целые проводят вместе дни.

О чем у них и что бывало разговору,

Иль присказок, иль шуточек каких,

И как беседа шла у них,

Я по сию не знаю пору:

Пустынник был неговорлив,

Мишук с природы молчалив:

Так из избы не вынесено сору.

Но как бы ни было, Пустынник очень рад,

Что дал ему Бог в друге клад.

Везде за Мишей он, без Мишеньки тошнится,

И Мишенькой не может нахвалиться.

Однажды вздумалось друзьям

В день жаркий побродить по рощам, по лугам,

И по долам, и по горам;

А так как человек медведя послабее,

То и Пустынник наш скорее,

Чем Мишенька, устал

И отставать от друга стал.

То видя, говорит, как путный, Мишка другу:

«Приляг-ка, брат, и отдохни,

Да коли хочешь, так сосни;

А я постерегу тебя здесь у досугу».

Пустынник был сговорчив: лег, зевнул,

Да тотчас и заснул.

А Мишка на часах – да он и не без дела: