Менталист осторожничал так, словно не владел даром, помогающим понять настроение собеседника.

Я аккуратно прощупал Баталова и всё понял. Чувство вины съедало мужчину и не давало трезво соображать. Такое давнее чувство, что вошло в привычку и сводило на нет все способности.

К тому же…

Ух ты!

На разуме Зотовой была защита. Магия смерти охраняла свою хозяйку от любого ментального вмешательства. Маг разума мог себе выжечь источник, сунься к ней. И девушка делала это не специально, так уж работал дар.

А я…

Чёрт побери, для меня это больше не было препятствием! Получив все начальные ранги, я стал тем, кого чужая магия не считает врагом. Я даже поперхнулся кофе от этого открытия.

Новая грань универсала меня удивила.

— Всё хорошо, ваше сиятельство? — тут же засуетился Роман Степанович.

К сожалению, мой кашель случился очень не вовремя. Как раз на главном вопросе, ради которого мы и приехали. И на меня навалились эмоции сразу всех присутствующих. Зотов был ошарашен, Мария восприняла мою реакцию как осуждающую, примерно то же самое испытал и менталист.

Так, нужно как-то ограждать себя от чужих настроений.

Мне хватало понимать людей и без магии, по жестам, мимике и даже подбором слов. Поток эмоций будет лишь мешать, по крайней мере, в такой острой форме.

— Всё хорошо, — заверил я. — Позволите мне сказать?

Баталов кивнул, и я обратился напрямую к тёмной:

— Мария Алексеевна, ситуация такова, что необходима ваша помощь. В академии несколько тёмных, обучать их некому. Да банально поддержать некому, будем честны. Ваше присутствие обстановку усугубит, но у ребят будет шанс.

Глава конторы так громко фыркнул, что из сахарницы по всему столу разлетелся сахар. Зато девушка расхохоталась.

— Вы не просто странный, ваше сиятельство. Вы… — она осеклась, стараясь удержать смех. — Вы оригинальны. Так что же, Роман Степанович, вы в полной заднице?

— Мария… — вяло возмутился её отец, рассеянно смахивая сахар со стола.

— Ну если честно — да, — сдался Баталов, бросив на меня обвиняющий взгляд.

— Так бы сразу и сказали, — поморщилась тёмная. — Что от меня требуется?

Влюбился бы, будь на то время. Так быстро переключиться на деловой разговор — не каждый умеет. Умничка.

И никаких обид, капризов и прочего. Зотова выслушала текущее положение дел, задала много вопросов, всё по существу, и показала нормальную заинтересованность.

Конечно, нюансов было бессчётное количество.

Начиная с официального статуса, который тоже ещё нужно было получить, заканчивая оборудованием кафедры. И в этом девушка ставила жёсткие условия.

Когда она озвучивала требования по материалам, я про себя довольно кивал, а Баталов пытался противиться и спорить. Ладно, гасители тёмной остаточной энергии, но наглядные пособия из анатомички?

— А как я, по-вашему, буду объяснять принципы некротических потоков и взаимодействия с ними? — спокойно спрашивала Мария. — Я же не прошу вас предоставить живой заражённый материал, чтобы его умерщвлять.

Роман Степанович хватался за сердце, переспрашивал и уступал буквально по вершку в час. Осознавал по мере разговора, во что ввязался, но отступать уже было некуда.

Борьба шла нешуточная, и страсти накалялись.

— Мария Алексеевна! Ну о каких тёмных реагентах может идти речь!

— О тех, что у вас в хранилище припасены, — с ласковой улыбкой отвечала тёмная. — Их там с лихвой хватит на сотню лет обучения, уж не говоря о том, для чего они в принципе предназначены.

— Это секретная информация!

— Ну так мы никому не скажем. Напишем на бочке, что это экскременты больной африканской летучей мыши. Для тёмной кафедры сгодится, никто и не усомнится, что нам это нужно.

— К-к-какой мыши? — менталист даже начал заикаться.

— Тварь та ещё, — отмахнулась Зотова. — Так вот, две бочки реагента. Далее…

Я был восхищен. После того как понаблюдал за вялыми требованиями глав других кафедр на общем собрании, то втройне. Вот у кого надо было поучиться выбивать себе условия. И ведь никаких угроз, мольбы и подобного. Надо, и всё.

В итоге переговоров граф Зотов успел заварить несколько чайников чая, а мне сварить четыре порции крепчайшего кофе. Мы уничтожили все пироги, сладости и остальное, что приносили к столу. А Мария всё перечисляла минимально необходимое.

И ведь ничего лишнего!