— У тебя есть другое объяснение?

Дархан, швырнув альбом на стол, сказал:

— Ничего у меня нет. Но если Рой или мертвые дети, или еще кто там помогут уничтожить Закира, да еще и Арты?а утащат в преисподнюю, грустить не буду.

Не раздеваясь, Дархан плюхнулся на койку, накрывшись пледом. Шара качала головой. Алмаз, пощелкав радио, задумчиво сказал:

— В том, что Рой уничтожит Арты?а нет ничего плохого. Только вот как мы поможем Рою?

— Нет ничего проще. Больница. Закир приносит жертвы в одном и том же месте. Дождемся сеанса связи и сообщим об этом Рою.

Дархан буркнул из-под пледа.

— Если Рой заберет Арты?а и покинет город, то как нам справиться с Закиром?

Шара, глянув в окно, промолвила:

— Меня больше тревожит, способен ли Рой освободить нас из этого кошмара?

Дархан ворочался полночи, но так и не смог уснуть. Растопив жаровню, просидел перед ней до утра. Вопросов было больше, чем ответов.

Алмаз монотонно крутил настройку приемника. Никакого присутствия Роя. Лишь осточертевший шум. Дархан, взяв за плечи брата, отвел его от радио.

— Алеке, все кончилось. Все получилось.

Алмаз недоверчиво качал головой. Однако к радио не вернулся. Дархан стал живо разъяснять ему, неистово жестикулируя перед самым лицом.

— Если бы Рой остался, он бы непременно с нами связался. Но поскольку уже как две недели нет никакой связи, Рой захватил чертову Арты? и утащил в преисподнюю. Жалею лишь об одном. Мы так и не разобрались с Закиром.

Алмаз осторожно отвел руку Дархана от лица.

— Если бы все было так просто…

— Да что не так?

— Послушай. Вспомни тот вечер, когда мы сообщили Рою об Арты?е. Сорвавшись немедленно, он и слушать нас не стал дальше. Откуда такая уверенность, что именно в это время Закир приносил свою злосчастную жертву? С чего ты вообще взял, что Арты? проявилась именно в этот момент?

— Да не начинай ты эту песню заново. Я же лично бросился к больнице в тот вечер.

— И что? Сам говорил — все вверх дном. Но тела не было. Не было тела. А раз не было жертвы, не было и пришедшей за ней Арты?.

— Но зачем тогда Рою переворачивать вверх дном всю палату?

— А зачем он вообще рушит квартиры, в которых Арты?а и в помине нет?

— С чего ты взял, что нет? Может и есть? Может за секунду до этого она была там. Или, наоборот, разминулась с Роем, опоздав на мгновение.

Алмаз встал из-за стола и подошел к окну.

— Нет, брат. Если за все эти годы Рой не смог поймать Арты?а, раз он искал помощи от нас, то вряд ли все так просто.

Дархан и Алмаз невольно прислушались. Радио замолчало на какие-то мгновения, но вскоре продолжило свое монотонное шипение. Дархан, подскочив к нему, ударил по деревянной стенке небрежно, требовательно, но в то же время осторожно.

— Эй, где вы там?! Вы нас слышите? Добрались до своей жертвы? Мы сдали вам врага. Теперь вы помогите нам. Уничтожьте Закира. И скажите, как выбраться отсюда.

Алмаз безразличным взором глядел на брата. Это был всего лишь крик отчаяния. За две недели радио не удосужилось выйти на связь, как бы они его об этом не просили. Да и требовал Дархан слишком уж эфемерно.

Шара ворочалась всю ночь. Она, как и Алмаз, не разделяла оптимизма Дархана. Если бы Рой и вправду добрался до чертовой Арты?, Закир бы непременно заметил это. Первая же жертва осталась нетронутой. Ему бы перестали поступать сигналы о похищениях. Эх, спросить бы. Но как спросишь в сложившейся канители.

— А-а-ай-яй-й-й! Радио! Радио замолчало! Ва-а-а-а! — Вскочив с кровати, Шара понеслась к выходу. Алмаз, вскочивший от крика, судорожно разбирал кирпичную кладку. Дархан, не успевший даже нацепить штанов, схватил приемник и выскочил вслед за Шарой и братом в ледяной подъезд.

В квартире стоял такой грохот, что, казалось, обрушится весь дом. Когда все стихло, братья осторожно влезли обратно. Мебель лежала на полу, посуда вдребезги, диван треснул, у кровати не хватало задней стенки и ножек. Софа подломилась. Безобразным айсбергом из ДСП торчало вывороченное днище. Тлели и быстро тухли угли, вылетевшие из жаровен. Раковина на кухне была сорвана. В окнах не осталось ни одного целого стекла, ледяной ветер стремительно заполнял изувеченные комнаты. Да, они остались живы. Успели спастись, хотя давно уже не следили за шумом приемника. Дархан понимал — нужно срочно уходить. Сейчас. Сразу. Забрав только самое необходимое. Идти в крайний подъезд, где на третьем этаже приготовлена была крохотная утепленная полуторка — не жилье, но убежище на одну-две ночи.

Собирались споро. Ничего не говорили, ни о чем не спрашивали. Все было ясно без слов. «Оставивший в нужде и сам как враг», — сунув в походный рюкзак засыпанный штукатуркой черный томик Бебахтэ, Дархан только сейчас понял — томик больше не нужен.

Закутанные в теплые вещи, они тряслись от холода. Ждали и не могли дождаться, когда же чертова жаровня отогреет крохотную полуторку, выстуженную в ноль за зимние месяцы. Радиоточка тут находилась неподалеку от ванны и Дархан с проклятиями поминал рукожопых проектировщиков, придумавших такое расположение.