Шанхаята собиравшаяся снова обидеться, из-за того, что возлюбленный беспардонно раздевает постороннюю девку, заметила, что волк выпал в осадок. Вместо предъявления упрёков и обид, она решила подойти к нему, положить руку на плечо и заговорить сочувствующим голоском:

— Что случилось?

Вейгер не услышал вопроса. Он прокручивал в голове возможные варианты действий, а в такие моменты отвлечь его можно было только прямым нападением. Тряпки на торсе златовласки сползли обратно и накрыли демонический символ. Чтобы разобраться в происходящем, котолюдке пришлось повторно их задрать. Увидев странную отметину на спине эльфийки, хвостатая девушка снова обратилась к партнёру.

— Вайтран, что это такое?

Но самец продолжал пребывать в трансе и не реагировать на вопросы. И вот о чём он размышлял:

«Как только я задумываюсь об отложении зачатия наследника у меня непроизвольно кровь стынет в жилах. И чем ближе ночь, тем сильнее это пугающее ощущение. Намёк от призмы становится всё менее прозрачным… Значит нужно как можно скорее, любым способом обрюхатить доступную самку… И так, что я имею? Доступных самок у меня всего две. Шанхаята не очень горит желанием заняться любовью по взрослому. Над ней придется совершать насилие, как минимум моральное, а как максимум и физическое. Но я противник таких шагов, не хочу опускаться на дно ради спасения собственной шкуры. Ещё есть эльфиечка, стройная, привлекательная, милая, немного потасканная, но на всё согласная. Чтобы обрюхатить её, придется разругаться с любимой девушкой внука. То есть разрушить любовь, ради которой он покинул собственное племя. С моральной точки зрения, тоже не лучший вариант. Но, в то же время, я, как старший муж рода, могу сказать, что Чачаунор ещё молод, глуп и самонадеян, и что вся их любовь-морковь быстро разобьётся о суровую реальность. Какова цена любви, этих юных, неокрепших умом дикарей? Не думаю, что слишком велика… К тому же, их отпрыск, в чьё тело я перемещусь, будет неведомой зверушкой, химерой-котопсом, отщепенцем, который обречён стать изгоем в любом обществе. И поселится он в каком-то диком, забытом богами лесу… Не-е-ет, так я с добротным чародеем не встречусь… Что касается эльфов, они, насколько я знаю, народец не дурной. Даже эти, дикие, судя по одежде и оружию погибшего юноши, довольно развитые и владеют магией. Лучше я буду наполовину эльфом, чем непонятным зверолюдом, непризнанным даже в самой захолустной и отсталой общине. Да и как отреагирует Авайнор на кровосмешение ещё неизвестно… В общем, решено! Прости Хаята, но сегодня я разобью твоё хрупкое девичье сердеч…»

И тут Вайтрана скрутило не по-детски! На мгновение он ощутил себя так, словно раскалённый лом вонзился ему прямо в сердце! Парень дёрнуся вперёд, хватаясь за грудь и отталкивая синевласку. Уже через секунду, боль исчезла, а перерожденцу, откуда ни возмись, в голову прилетело осознание — эльфийка больше не может иметь детей, после всего, что с ней сделали.

Тогда у него отпали последние сомнения. Призма не просто намекает или подсказывает ему. Она угрожает! Если ты, Вейгер Брод, попытаешься отойти от намеченного плана, попытаешься обрюхатить женщину, которая не может забеременеть, тебе будет плохо! Очень плохо!

— Да что с тобой такое, Вайтран! — громко выпалила Шанхаята и схватила напарника за плечи. — Тебя прокляли?! Скажи мне честно! Если эта сука что-то сделала с тобой, я её!…

— Я ничего не делала! — пропищала Визи, отодвигаясь в сторону.

— Нет! — поспешил ответить ошарашенный мужчина, пока не дошло до драки.

Перерожденец подскочил с бревна, вытянулся в полный рост, посмотрел кошке в зелёные глаза и уверенно провозгласил:

— Всё нормально!

Поняв, что этого мало, чтобы в чём-то убедить проницательную девушку, он добавил:

— Живот просто скрутило, давно жаренного мяса не жрал. Уже отпустило…

Волк покрутил головой, ища в окружении повод, чтобы сменить тему. Ему попалась на глаза всё та же дрожащая наложница орков. Самец сразу и сообразил.

— Визи, ты наверное замерзла. Покуда ты свободна, ходить в драных лохмотьях больше не будешь. Давай найдём тебе одежду, а потом сразу на речку. Искупаемся!

Не дожидаясь согласия эльфийки, Вайтран сорвался с места и пошёл к ближайшему шалашу. Он притворился дурачком и проигнорировал возмущённый взгляд Хаяты. А сам подумал:

«Мне больше не интересен секс с освобождённой пленницей, но хвостатая об этом не знает. Она и не догадывается о моих настоящих проблемах. Для неё я обычный падкий на красивых молодух мужик. На этом и попробуем сыграть. Призма вроде не против, значит работаем с тем, что есть.»

Когда волколюд вернулся в харчевню, грустные девчонки молча жевали мясо. Дистанция на которой они сидели друг от друга, говорила о том, что дружбы в их маленькой компании не предвидится. Оно и не странно. Когда эльфийка полезла целовать своего спасителя, она подписала объявление войны.

Мужчина понимал, что сейчас испытывает потенциальная половая партнёрша. Не успела она отпереживать за его жизнь и здравие, как нарисовалась наглая конкурентка. И этим, конечно же, требовалось воспользоваться по полной, чтобы сломить её неприступность. Первым шагом, были ласковые обжимания на траве. Вторым шагом, нужно пойти ещё дальше. Но не слишком, чтобы не вызвать презрение.

Парень приблизился к столу, неся в руках тяжёлую и лохматую медвежью шкуру — довольно ценный трофей, который зелёноголовые так и не унесли впопыхах. Он положил этот массивный лоскут на столешницу и обратился к остроухой девушке.

— Ну-ка, Визи, подъём!

Не успела эльфийка отреагировать, как он взял её под руки, поднял с бревна и поставил на траву, на вытянутые ноги. Затем самец просто разорвал остатки драных лохмотьев на худеньком тельце, оставляя эльфийку стоять полностью голой. Бедняжка прикрыла ручками, что смогла, и испуганно простонала. Зрачки Шанхаяты стрельнули искрами от внутреннего напряжения. Ну а Вейгер не дурак — он и глазом не повёл, чтобы оценить прекрасные девичьи формы. Взор волка зафиксировался на лице златовласки, а с него плавно перешёл на подготовленную шкуру.