Своей длиннющей лапой самец обхватил котолюдку поверх, груди от плеча до плеча. Пальцы на лобке медленно поползли ещё ниже. Тут партнёрша слегка напряглась и негромко заговорила:

— К-куда?… Вайтран… Что ты делаешь?

— Помолчи. — шепнул ей на ухо зверь.

Заводя кисть на нежную девичью щель, ему требовалось помнить о своих острых когтях и быть осторожным. Кожа на волчьих ладонях была неимоверно груба, несмотря на молодость Вайтрана. Сказывалась привычка бегать на четвереньках. Впрочем, арханурцу было не привыкать. С шестнадцати лет его ладони также задубели от ежедневных тренировок.

Рука самца поудобней разместилась между мягких ляжек и накрыла чувствительную плоть двумя пальцами. Девушка тут же взялась когтистыми лапками за его предплечье. Похоже, за любую приченённую ей боль она приготовилась отвечать уколами и царапинами. Вейгер, в свою очередь, не спешил. Он аккуратно нащупывал нужные точки, чтобы без лишних движений, одним нажимом, вызвать у кошки приятные ощущения. И вот девичий таз вздрогнул, давая ему понять, что цель достигнута.

— Коты так не делают? — спросил парень.

— Самцы, нет… — ответила Хаята, переменившимся голоском — Коготки мешают…

Мужчина продолжил со знанием дела массировать этот «спелый плод» готовый в любой момент засочиться свежым соком. Девушка откинула голову назад и упёрлась макушкой в его ключицу. Её руки беспокойно заметались вверх-вниз, не зная за что хвататься. Ротик раскрылся, прерывистое дыхание ненадолго остановилось. И сразу после, она издала первый стон:

— А-х-х-м-м!

Он послужил знаком того, что можно переходить от нажимов к поглаживаниям. Хвост зверолюдки обвился вокруг её собственной ноги. Худенькое зафиксированное на месте тельце то напряглось, то расслаблялось. То откидывалось назад, то извивалось и рвалось вперёд. Быстрое неутихающее дыхание норовило обратиться в постоянные стоны. Пару раз её рот плотно закрывался и из него доносилось натужное мычание. Складывалось впечатление, что синевласка сдерживает рвущиеся наружу эмоции, вызванные переизбытком приятных ощущений.

Вот и очаровательные ножки не смогли устоять на месте, попытались сделать шаг. Затем обмякли и почти повисли. Но вдруг, резко напряглись, сжимая коленки вместе. Это немного помешало волку, ведь пространство для пальцев уменьшилось.

Девушка громко надсадно вздохнула, душа в себе стон. Она оставалась напряжена, не желая снова разводить колени. Тогда самец обратился к ней:

— Тебе больно?

Красавица помотала головой.

— Почему же ты не расслабишь ноги?

— Просто… Просто это…

Зверолюдка никак не договаривала, но Вейгер знал, что она хочет сказать. «Просто я не ожидала, что будет так приятно.» Не найдя подходящих слов, Хаята всё-таки развела колени и снова пропустила пальцы Вайтрана. Её щёлочка была уже влажной, и парень не давал ей передышки. Он начал постепенно ускоряться и увеличивать амплитуду. Второй рукой волколюд взялся за упругую компактную грудь.

Сейчас, удерживаемая за две чувствительные точки и протянувшаяся вдоль его торса девушка, представлялась ему сложным музыкальным инструментом. Чтобы не просто добыть из него звуки, а сыграть полноценную мелодию, требовалось высочайшее мастерство. И самец приступил к её исполнению, подбирая идеальные усилия для нажимов и оптимальную скорость для поглаживаний. Инструмент в его руках тут же заиграл новыми нотами.

— М-м… М-м-м!.. М-м-м-х-х! — периодически мычал сладкий девичий голосок.

Тело кошки, получившее чуть больше свободы, стало извиваться и вырываться активней. На эмоциях, загнутые коготки с усилием впивались в мужские предплечья.

— М-м-х… М-м-р… М-р-р… М-р-р-р-р…

Перерожденец вдруг осознал, что котолюкда натурально мурчит. Подобные стоны он ещё не извлекал ни из одной партнёрши. А разве что из домашних кошек, которых он гладил без всяких похабных мыслей. Что же, всё бывает в первый раз. И мужчине безусловно понравилось, как внутренние вибрации Хаяты отдавались в прижатый к её пояснице член. Получалось очень даже приятно и ей, и ему.

— М-м-р-р… М-м-р-а-у-р… М-я-у-р-р! Ой! Извини… — смутилась зверолюдка от того, что не сдержалась и мяукнула — Ухм-ф-ф… Я что-то… М-х…

— Тише девочка. — заботливо ответил ей парень — Не надо оправдываться, дай себе волю.

После этих слов Хаята взялась мурчать и стонать на перебой. Рука Вайтрана уже хлюпала у неё промеж ног, слово по блинам залитым сиропом.

— М-р-р-а-а-х! М-р-р-а-ах-х-а-а-х!

Губы получеловека задвигались вдоль шеи и затылка девушки, оставляя на гладенькой коже щекотливые поцелуи. Отсель Вейгер заметил, что помимо прочего у кошки задёргалось ухо. Она вдруг громко и эмоционально потребовала:

— Почеши! Почеши!

Мужчина отпустил сжатую в ладони грудь и принялся исполнять просьбу — чесать у кошки за ухом. Благо, благодаря его звериным когтям нужный эффект был достигнут быстро. Хаята отреагировала тем, что начала издавать совсем уж непривычные звуки. Какие-то полуживотные «мяу», переходящие в мурчащие стоны…

— Мя-я-ф! Мя-у-ф-р-р! Мя-у-р-м-р-р-ф! М-я-у-ф-ф-ф!

Даже для опытнейшего любовника, это было очень экзотично. К своему удивлению, старый воин не смог уйти от мысли, что ему нравятся эти звуки. После того, как он за свою долгую жизнь вкусил двести оттенков женских стонов, послушать любовную песню женщины-кошки оказалось довольно возбуждающе.