«Интересно, Чачаунор и правда бросил беременную возлюбленную или в дороге к эльфийскому поселению случилось что-то иное, о чём кошка не захотела рассказывать?» — задумался Вейгер — «Быть может Визи таки увела у неё темногривого. Эмоциональная зверолюдка не выдержала предательства и прикончила обоих во сне… Истины я не узнаю уже никогда, хоть и очень интересно… Что не говори, а своих детей я тоже бросил, так что такое поведение у моих отпрысков вполне прогнозируемо. В духе Бродов, так сказать…»

Сознание обработало информацию о последних месяцах жизни котопса и полученные сведения наконец подарили старому воину лёгкую радость и проблеск надежды. Оказывается юноша-полукровка забрёл не в какую-то глушь, а выбрался к полноценному людскому поселению под названием Харачун. Это была небольшая провинциальная деревенька, и Вейгер поспешил отыскать в памяти, где же он уже видел такое название.

Последний раз он держал в руках карту Драугфага всего месяц назад, перед восхождением его войска на Хребет Безумия. А до этого он разглядывал работы разных картографов почти всю жизнь. Должность полководца обязывала хорошо разбираться в местности и постоянно планировать маршруты.

Покопавшись в памяти изначального разума, он вспомнил слово похожее на «Харачун», отмеченное где-то на северо-западе региона называемого в народе Новый Арханур. Эту догадку подтверждали воспоминания Пауля о словестном контакте с одной жительницей деревни. Сам котопёс обладал скудным образованием, владел только эльфийским и кошачьим диалектами. Но Вейгер, по одному лишь акценту той простолюдинки, мог с уверенностью заявить, что Харачун находиться под властью Арханура. Хотя, кто знает, какая политическая ситуация установилась в стране спустя столько лет? Расколы внутри империй не редкость. Но то, что сто лет назад, Харачун был окраиной Нового Арханура, это точно.

«Пресвятой Зельдад… Сто лет…» — вдруг осознал мужчина — «Сто лет, как Вейгера Брода не стало на сей грешной земле. Никто и не знает, что я вот он, здесь, жив, здоров. И что для меня прошло всего пять дней…»

Сквозь зелёный полог леса проникали приятные, ласкающие кожу солнечные лучи. Утренние птицы надрывали голоса в громких брачных песнях. Парень немного пошевелился, укладываясь поудобней и поправляя хвост. Вставать ему совсем не хотелось, несмотря на предшествующее падение. А хотелось немного полежать и, быть может, даже подремать. Догнать сон, так сказать…

Лень определенно являлась одной из основных граней характера Пауля и отчасти влияла на поведение перерожденца. Но прадеду нравилась простодушность и беззаботность присущая его внуку. Она вселяла в сердце покой и умиротворение, которых так не хватало Вейгеру. Он считал, ему есть чему поучится у этого молодого и мечтательного парня.

«Жажду путешествовать и изведывать неизведанное он унаследовал от меня, то есть от дедушки.» — с гордостью подумал мужчина — «Порывы сбежать из дома, это у него от матери. Ну а лень… Может от Бёрка, может от Вайтрамона, не знаю.»

И тут, в его спокойные мирские рассуждения проникло осознание одной важной упущенной мысли. А ведь двадцать лет назад над Забытыми Землями нависала угроза вторжения болотных орков! И некий могущественный колдун промышлял демонической магией. Что же случилось впоследствии? В памяти Пауля не нашлось ни единого воспоминания о какой-либо крупной войне. Видимо, основные события произошли до обретения им осознанного возраста и никак не коснулись удалённых территорий Тихолесья. Ведь даже баек среди длинноухих никаких не ходило. А должны были, если бы угроза уровня Чантрахара заявилась бы к ним в гости.

Путешествуя по Забытым Землям, котопёс лишь раз наткнулся на клыкастый узколобый череп орка, когда откапывал сладкие корешки рогоза. Есть ли орочьи кости среди снаряжения встречаемых зверолюдов, он попросту не обращал внимания.

«Наверное старик Авайнор удачно отбил нападение и защитил свои владения, так что ни один из малых народов под его покровительством не пострадал.» — предположил Вейгер — «Может я себя просто накрутил и нет никакого воскресшего Чнтрахара? Но ведь у вождя была татуировка… Что-то здесь не чисто.»

Арханурец оставался подозрительным, но времени выяснять что-либо у него не было. До вечера требовалось найти партнёршу для зачатия следующего носителя сознания. Как и прежде, перерожденец начал с оценки новообретённого организма.

Пауль поднялся на ноги и потянулся уже без угрозы куда-то свалиться. Рот его широко раскрылся в глубоком зевке. Ощутив в мышцах приятное покалывание, он расслабил конечности, опустил глаза и осмотрел себя спереди и с боков.

Взору предстало тело невысокого щуплого парнишки. Босого, в латаных тканевых шортах до колен, и с голым торсом. Узкий кожаный пояс, некогда служил для ношения ножен с эльфийскими кинжалами. Сейчас он был пуст и просто поддерживал портки. Свое оружие и припасы Пауль распихал по тайникам в окрестностях Харачуна, чтобы при встрече с людьми его не боялись или не хотели ограбить. Ну бегает себе зверёныш голодранец, никого не трогает, и бес с ним.