— Карета и лошади тоже неплохи, можно будет хорошо за них выручить, обещаю, Глаз! — попытался заверить главного разбойник.

Рыжий Глаз пошевелил коротенькими усиками.

— Поднимите их, — велел он, кивая в нашу сторону.

К нам тотчас подбежали двое. Один схватил меня, второй — Вельтимора.

— Поосторожнее, господа, — процедил тот недовольно.

Наконец мы оба стояли на ногах, поддерживаемые двумя бандитами.

Рыжий Глаз приблизился, бросил беглый взгляд на меня, а вот на Вельтиморе задержал. В глазах вспыхнул интерес, усы снова ожили. Я заметила, что повязка из шторы сбилась на груди Вельтимора, образуя под платьем две округлые выпуклости. И они как раз оказались на уровне глаз рыжего главаря.

— Пусть обе сегодня со мной пообедают, — сказал вдруг он.

— Вообще-то… — начал было Вельтимор, но я незаметно пихнула его плечом: мол, молчите.

— И развяжите их, — приказал Рыжий Глаз. — Мы же не изверги, какие-то, правда, ребята? — и ухмыльнулся щербатым ртом.

— А можно нам еще водички принести? — осмелела попросить я. — В смысле, моей госпоже… Она очень пить хочет.

— Можно, — проявил великодушие Рыжий Глаз. — И воды им дайте.

Он направился к выходу. Пока два его подручных избавляли нас от пут, третий принес ковш воды и небрежно поставил его на пол, треть расплескав.

Вскоре все разбойники ушли, не забыв закрыть дверь на замок.

— И с чего они решили, что я женщина? — недовольно проворчал Вельтимор.

— Действительно, — отозвалась я, окидывая его многозадачным взглядом. — С чего бы это?

— Ты про платье? Будь оно проклято! — Вельтимор стал мерить шагами помещение.

— Почему же, возможно, оно как раз и сослужит нам хорошую службу, — я подняла ковш и сделала несколько глотков воды. Она чуточку пахла тиной, но сейчас это было неважно. — Кажется, вы понравились их главарю.

— О боги! Дожился! Ну неужели я действительно похож на женщину? — он встал передо мной, уткнув руки в боки.

— На очень большую женщину, — добавила я. — В принципе, почему бы и нет? В жизни всякое встречается. А у вас и борода, вон, не растет. Кожа на лице гладкая, как у девушки.

— Да растет у меня борода! — возмутился Вельтимор. — Ты еще не видела, какую я ее могу отрастить! А это, — он с досадой хлопнул себя по щекам. — А это все цирюльник, который брил меня последний раз. Он помазал мою кожу каким-то новомодным кремом, от которого щетина растет не так быстро. Вот и хожу таким уже третий день.

— Выпейте водички, — протянула я ему ковш. — Немного полегчает.

— Лучше бы это было вино, — вздохнул он, но воду взял. — Сейчас бы оно оказалось очень кстати.

— Но радует, что, кажется, пока нас убивать не собираются. На обед пригласили, — заметила я.

— Я бы не расслаблялся. От этих неотесанных мужланов всего, что угодно можно ожидать.

— Боитесь за свою честь? — хмыкнула я.

Глаза Велтимора гневно сверкнули:

— Вообще-то, за твою. Я хоть и в платье, но остаюсь мужчиной, как бы кто ни думал иначе, — он поморщился. — И оторвать кое-что могу легко.

— Я тоже могу себя защитить, — вздернула я подбородок. — У меня есть… — и тут я вспомнила о своей сумке.

Внутри все похолодело.

— Что? — насторожился Вельтимор.

— Моя сумка. Я не знаю, где она, — прошептала я подавленно.

— Ну если там действительно что-то ценное, то, возможно, эти идиоты забрали ее себе, а значит, она находится где-то в этом славном местечке, — попытался успокоить меня Вельт.

— Там находится ценное для меня, но не для них, — я подавила вздох.

Если я потеряю свою сумку, то это конец.

Внезапно откуда-то сверху послышался яростный рев, крики и топот ног.

— Где они… Кто посмел… Ковер… — можно было различить отдельные слова.

Я посмотрела на грудь Велтимора: штора исчезала на глазах.

— Вот и двенадцать часов вышли… — протянула я.

Крики и топот уже звучали по всему дому, где-то хлопали двери, ворочалась мебель. Затем вся эта вакханалия переместилась на улицу, во всяком случае, голос Рыжего Глаза и блеяния его подчиненных слышались уже оттуда.

— Интересно, сколько их там человек, — задумался Вельтимор. — Давай я тебя подсажу к окну, а ты посмотришь.

Я недолго колебалась, поскольку самой было интересно, да и информация эта не окажется лишней.

Мы подошли к окну, и Вельтимор наклонился, чтобы подхватить меня за бедра и посадить к себе на плечо. Это вышло у него так ловко и легко, словно я весила, как порция сахарной ваты. Платье слегка задралось, оголяя ноги до коленок, но обтянуть его не удалось: Велтимор как раз крепко удерживал меня за голени. Подавив всплеск смущения, я сосредоточилась на нашем деле и выглянула в окно.