– Эй! Алло! Есть кто дома? – на меня был направлен мегафон, а за ним сквозь плавящийся воздух можно было разглядеть лицо Ольги Дмитриевны.

– Оставьте сообщение после… – я почувствовал удар. – Эй! Нельзя так обращаться с главным героем! Вы хоть читали мой райдер?

– Всё! Чтобы это был последний дубль в автобусе!

Мне и самому этого очень хотелось. Всё же на воздухе легче, чем в этой передвижной печке.

Надо мной нависла камера Шурика. Я делал вид, что отчаянно не понимаю, где нахожусь, метался по автобусу, выскочил наружу, обошёл его со всех сторон, обессиленно рухнул на бордюр…

– Стоп! Снято! – Ольга Дмитриевна одобрительно улыбнулась. – Ведь можешь же, когда хочешь!

Да, пожалуй, желание здесь главное.

– А теперь – знакомство со Славей, – продолжила она.

– Может, перерывчик? – взмолился Роутер.

– Мы сюда не отдыхать приехали! А ну, марш к камере!

Он понурил голову и поплёлся на своё рабочее место.

– Мотор! – скомандовала она.

Я уставился на ворота лагеря. Задержал взгляд на статуях пионеров и сделал несколько шагов вперёд. Из ворот показалась Саша.

– Привет, Семён-кун! Меня Славя зовут! Ёрошкёнэ!

Над площадкой повисло тягостное молчание. Даже кузнечики перестали стрекотать и, казалось, так же, как и мы, заворожённо смотрели на Сашу.

– У меня к тебе только один вопрос, – из-за спины донёсся ужасающе спокойный голос Ольги Дмитриевны. – Ты вообще читала сценарий?

– Ну, читала, да, но там всё так скучно же!

Кричать, ругаться, биться в истерике было уже бесполезно. Другую актрису тут не найдёшь.

< image id="id199749_i3188716" l:href="#"/>

– У нас всего три недели в этом лагере, а вы… – режиссёр села на раскладной стул и принялась обмахиваться панамкой. – Ребята, вы хоть понимаете, что такими темпами мы не успеем! У нас же ещё столько материала! Ну можно же хоть немножко серьёзнее относиться к работе? Как будто только мне это надо!

Кнут точно не работает с Сашей, так что можно попробовать пряник.

– Извините… Я попробую ещё раз, – казалось, та была готова заплакать.

– Попробуй уж.

Я живо представил, как главный герой изучает незнакомую местность, в его голове крутятся миллионы теорий, он в шоке, он не знает, что думать, а мозг готов взорваться, сознание уходит, и тут появляется девочка – обычная пионерка, – которая и не подозревает, что с ним произошло. Она просто приветствует героя и отправляет его к вожатой.

Я сделал несколько шагов, и из ворот показалась Саша.

– Ты, должно быть, новенький? – улыбнулась она.

Боковым зрением я видел камеру, направленную на меня, и постарался сделать как можно более удивлённое лицо.

– Так тебе к вожатой сразу надо.

– Вот можете же! Можете же, когда захотите!

Ольга Дмитриевна вытерла пот со лба.

– Я тут с вами поседею раньше времени! А ведь всё это ещё и монтировать надо. Эх… – она посмотрела на часы. – Ладно, пока, пожалуй, всё.

Даже я, не будучи трудоголиком, подумал, что за день съёмок как-то маловато.

– А вам не кажется…

– Кажется! Но сил больше нет!

– Как знаете… – я пожал плечами и направился в лагерь.

Время приближалось к вечеру.

За ужином я сидел с Машей, Сашей и Алисой. Передо мной стояла большая тарелка, доверху наполненная жареной картошкой с грибами. Преимущество лета – овощи с грядки.

– Лучше бы такое усердие на съёмках проявлял, – Маша нещадно трясла бутылку, на донышке которой ещё оставалось немного кетчупа.

– А что, тебе больше бомж-пакеты нравятся? – спросил я.

– Да что вы, Саша отлично готовит! – промычала Алиса.

– Тебя не учили, что нехорошо говорить с набитым ртом? – сказала Маша.

– А ты вечно чем-то недовольна…

– Я… Я… – Саша была готова разрыдаться.

– Господи… Да успокойся ты! Всё очень вкусно! – скривилась Маша в притворной улыбке.

– Ня! Маша-нян, хочешь, я завтра ещё что-нибудь…

Маша посмотрела на неё так, что без слов стало понятно, что продолжать не стоит.

– Так всё-таки, скажи мне честно… – обратилась Маша ко мне.

– Не скажу!

– Но ты же даже не знаешь, что я спросить хочу!

– Знаю.

– И что же? – она уставилась на меня с видом победителя.