Шрифт:
На меня волной накатил сумрак.
– Мразь! – выговорила с трудом, пытаясь добраться до сейра, задержав дыхание.
Успела, сообщение о тревоге полетело в офис, а я, потеряв сознание, упала на дорогое кожаное сиденье, с отвратной мыслью – "Седьмое покушение, кажется, я не переживу" и не такой отвратной мыслью как: «Хоть высплюсь».
Глава четвертая: Плен
В себя приходила медленно, терзаясь мыслями на тему "Кто?!". Просто я не оставляю позади врагов, еще одно правило вдолбленное в десанте стало одним из основных жизненных принципов. Так что, мне было крайне интересно, кто же меня похитил.
И тут рядом произнесли:
– Долго в себя приходит, видимо перестарались с дозой.
Фраза была сказана на тайремском.
На мать его – тайремском!
Серьезно?! Тайремцы? Какого хрена? Вопрос был улажен, наша легенда успешно схавана, извинения принесены и приняты. Так что же я тут делаю?
Резко выдохнула, не сдержав злости. И зря – мое пробуждение мгновенно засекли.
– Тихо-тихо, садимся, не орем, не возмущаемся, не молим о пощаде, – раздался надо мной насмешливый голос сто процентов тайремца, да и язык был все тот же.
Медленно открыла глаза.
Надо мной сверкал идеально белый потолок космического корабля.
– Орать будем? – поинтересовались сбоку.
Медленно повернула голову – я оказалась лежащей на кушетке, рядом обнаружились трое офицеров. Приподнялась, оглядела себя – не тронули, даже пуговицы все на месте. Затем подняла ладонь, посмотрела – тональник весь на месте, значит даже кровь не взяли, ногти так же не тронуты. То есть никаких анализов не сделали? Серьезно? Это в принципе первое, что делают с любым попавшим в плен военным – выясняют, какие вещества находятся в крови и не помешает ли это вести допрос, меня же – не тронули.
И за кого они меня тут принимают?
С нескрываемым подозрением, приправленным изрядной долей непонимания, воззрилась на принимающую сторону.
– В общем, ваша проблема в том, что вы не того в любовники выбрали, – просветил меня офицер.
Не того в любовники? Серьезно?! Это что, прикол такой?
– Как сказать, – не согласился с ним второй, – зато теперь у нас имеется отличный рычаг давления на посла.
В смысле? Они же не решили, что я любовница Эгвера?!
От подобного предположения у меня глаза округлились, и один из тайремцев тут же поспешил успокоить:
– Тихо-тихо, давайте без криков.
– Идти сможете? – спросил первый.
Ага, сейчас пойду, с приступом офигения только дайте справиться… Но это так, мысли фоном.
Неуверенно кивнула. Мне помогли встать, придержали, едва пошатнулась. После, один из офицеров предоставил локоть, и едва я за него вцепилась, повел из каюты.
***
Шли недолго, и достаточно для того, чтобы я поняла, на чьем корабле нахожусь – военный крейсер архонта Дагрея. Стальные перегородки оказались очень уж знакомыми и таких не делали даже на танаргских кораблях. Это невольно навело на не самые приятные мысли – танаргцы те еще параноики, но тайремцы походу в параноидальности превзошли самую паранаидальную нацию вселенной. Ситуация вообще не слишком обнадеживала. Но дальше все оказалось куда безрадостнее – меня привели к перегородке из пластика, и, что удивительно, остановились.
За перегородкой звучали голоса и частично разговор я услышала.
Посол Эгвер: Переданные вам сведения абсолютно достоверны!
Архонт Дагрей: Вы лжете.
Посол Эгвер: Поверьте, Гаэре вовсе ни к чему становиться на пути Тайрема.
Архонт Дагрей: Вот тут я с вами полностью согласен.
Посол Эгвер: И мы бы никогда…
Архонт Дагрей: Вы уже…
Посол Эгвер: Я клянусь своей честью, что переданная вам информация совершенно верна!
Архонт Дагрей: Как же мало значит для вас слово «честь». Введите.
Панель медленно отъехала в сторону, открывая для меня уже знакомое помещение с изображением Гаэры в центре в качестве осветительного элемента, и пустое пространство под небесным телом в окружении белоснежных полукруглых диванов. На одном, вальяжно раскинувшись, устроился архонт Дагрей, на втором, на самом краешке, нервно вздрогнув, едва меня увидел, сидел посол Эгвер.
– Вы знаете эту девушку, не так ли? – безразлично поинтересовался адмирал.
Эгвер знал парочку ипостасей всегда отлично маскирующейся меня, и то, что он видел в данный момент, говорило ему лишь о том, что я нихрена не была в курсе, куда лечу. Пиджак являлся не бежевым, а серым. Того грязно-серого оттенка, который я использовала, когда понятия не имела с кем будут переговоры. И в общем мы оба поняли, что я тут определенно не по своей воле нахожусь.
– О, боги… – потрясенно произнес посол.
Ну в целом его можно было понять – обычно это я вытаскиваю его из различных передряг, а тут ситуация в корне изменилась и мы оба, и я и Эгвер, испытывали полномасштабный шок.
Определенно не подозревающий о наших истинных чувствах архонт Дагрей между тем продолжал:
– Конечно, знаете, господин посол, это Элизабет Авояр, ваша вот уже пять лет как бессменная любовница.
Какие, нахрен, пять лет?! Я всего два года как в разведуправлении, с Эгвером работаю и того меньше, где-то года полтора, ну максимум год и девять месяцев. Что происходит?!