— Вам не нужно извиняться, — ответил я. — Вижу, вы уже некоторое время в пути.

— В пути? Вовсе нет. Мы пробирались через дикие места со вчерашнего дня в поисках помощи.

— Что случилось?

Дварфийка колебалась, ставя пустую миску.

— На нас напали, — почти со стыдом в голосе. — Они пришли ночью. Мы едва поняли, что происходит, как они захватили нас.

— Кто «они»?

— Не знаю. Были в масках, хорошо организованы. Думаем, подожгли участки нашей земли после нашего ухода. Выбраться удалось только по чистой случайности. К тому времени…

Она замолчала, собираясь с мыслями.

Из немногих дварфов, встреченных мной в Полесье, все были неизменно выносливыми. Проявление слабости для них странно, но здесь совершенно понятно. Они потеряли дом, людей и, что хуже всего, свободу.

— Что случилось с вашими жителями? — тихо спросил я.

— Кто сопротивлялся — убили, кто сдался — захватили. Боюсь, это были работорговцы… Участь хуже смерти.

Работорговцы… Как же достала эта хворь пустившая корни по всему Полесью.

— Эти нападавшие в масках — как выглядели? Рост? Броня? Оружие?

— Высокие, худощавые мужчины. Под броней кожа темно-серая, носили луки и рапиры.

Я сглотнул и искоса взглянул на Кузьму.

— Гаврила, — сказал я. — Вот сукин сын…

— Вы знаете этих существ?

Пока трое дварфов спали, мужчина в очках рядом с Равенной прислушивался и задал вопрос с недоумением.

— Встречался с их предводителем. Некоторых наших жителей он продавал на рынке, пока мы их не освободили.

— Боги, — воскликнула Равенна. — У вас был конфликт с его поселением?

— Технически не конфликт, — поспешно вмешался Кузьма. — Гаврила не знает о нашем участии… Пока.

— Хладнокровный ублюдок, каких не встречал, — твердо сказал я, скрестив руки. — Не сомневаюсь, что он ответственен за вторжение на ваши земли. Известен как Собиратель. Считает все своей собственностью, включая мою жену, которую чуть не захватил.

— Тогда вы знаете, на что он способен, — произнесла Равенна. Выражение беспокойства на лице сменилось уверенностью. Она что-то обдумывала.

— Есть причина, по которой он стал бы нападать на ваши земли? — продолжил я. — Там мороз. После перехода, который вы совершили, это знаете лучше меня. Почему сейчас?

Равенна изучала пустую миску в руках, словно хотела что-то сказать, но дварф в очках быстро положил руку ей на запястье.

— Зачем работорговцы нападают на свободных людей? — спросил он. — Любое время подходящее, если Гаврила увидел возможность.

— На ваших землях нет ничего особенно интересного для него? — сказал я. — Без обид, но вы дварфы. Даже я, всего несколько месяцев в Полесье, знаю вашу репутацию шахтеров. Камни, драгоценные металлы, золото? Вы были отличными целями.

— Это не единственное, чем мы обладаем, — неохотно проговорила она, убирая руку. — У нас есть нечто гораздо более ценное…

— Нет, Равенна, — возразил дварф в очках. — Мы не можем раскрывать такие знания чужаку!

— В таких обстоятельствах можем, Федун, — с суровостью ответила она. — В чьи руки предпочтешь, чтобы это попало? Человека, стремящегося поработить наш народ, или того, кто кормит и укрывает нас?

Федун открыл рот, но из легких вырвался лишь вздох. Он откинулся назад, избегая наших взглядов.

— Равенна, — повторил я. — Так тебя зовут?

— Да, князь.

— А я Василий.

Я пожал ей руку. Ладонь была грубой, как камень, но голос её звучал искренне.

— Приятно познакомиться, Василий.

— Скажи мне, о чем ты говорила? Если это что-то, что может попасть в руки Гаврилы, мне нужно об этом знать.

Равенна хотела заговорить, но медлила, подбирая слова.

— Наше племя, как и многие племена дварфов, ищет своё богатство в добыче руды. Мы исследуем недра этого мира в поисках драгоценных металлов и камней не только для практического использования, но и для украшения. Потребности мира огромны, но ты, наверняка знает это и без меня.

— Мастер Бильбо, наш предводитель, всего лишь один из многих, кто руководил племенем. Мы принимали разные формы, но какую бы форму ни принимал наш народ, есть наследия, которые всегда передаются из поколения в поколение. О них ходят слухи среди народа, но такие тайны скрыты от посторонних глаз.

— На нашей земле много ценного. Безделушки, драгоценности, золотые монеты и артефакты, но все это пустяки по сравнению с тем, о чем я сейчас расскажу. В нашем самом потаенном и защищенном хранилище находится всего один предмет. Это не золото и не самоцветные камни. Нет. Это карта.