По факту, письменные источники в отношении географических названий и внутренне, и между собой крайне не согласованны и противоречивы – ведь в древних письменных источниках не приводятся географические координаты объектов, и в такой ситуации даже текст, древность оригинала которого подтверждена современными методами исследования, может являться пустышкой – ведь, по большому счету, автор мог называть, к примеру, Испанию – Азией.

Данные лингвистики и антропологии в принципе не могут считаться доказательствами событий, за исключением редких случаев зафиксированной смены языка в результате, например, переселения, связанного с конкретными событиями. При этом могут служить косвенными доказательствами географического расположения носителей некоего языка, что, опять же, далеко не всегда позволяет говорить об идентичности расположения страны.

В пример приведем вывод, построенный на попытке совмещения лингвистического и антропологического подходов: «Вероятно, носители Гальштатской культуры являлись носителями «неиндоевропейской» (изначально баскской по языку) галлогруппы R1b1a2, но, видимо, уже были индоевропейцами по языку». Как заявили бы участники судебного процесса, «суд не может основывать свое решение на предположениях». А мы имеем дело именно с предположительной формой вывода, основанной на условном, вероятностном, разделении народов по галлогруппам, да еще и с условной привязкой к языкам.

Выводы антропологов порой строятся и на изучении внешнего вида представителей различных народов по сохранившимся древним изображениям. Верный, но далеко не всегда корректный подход, поскольку порой на древних изображениях можно встретить представителей совершенно нехарактерных для данного региона народов. Например, на этрусских фресках можно увидеть и славянский, и ближневосточный тип внешности. Как в таком случае делать вывод о внешнем облике этрусков?

Остаются, строго говоря, в качестве надежных прямых доказательств только дошедшие до нас в неизмененном виде источники, которые содержат информацию о событии или местоположении географического объекта. Фактически это могут быть только «каменные» и «золотые» доказательства, т. е. тексты на стенах храмов или других зданий, на каменных стелах, монеты. При этом необходимо помнить, что подделок в мире древней истории немало, а выяснить истинную дату монет или даже каменных стел современными методами невозможно.

Однако даже эти доказательства находятся в большом дефиците. Для абсолютно надежного установления факта нахождения искомого географического объекта – «города Х», к примеру, – необходима «надпись на заборе», т. е. древняя (и это должно быть доказано) надпись с названием объекта в самом или, скажем, соседнем городе с указанием местоположения города Х. Такими надписями в современности служат указатели на дорогах, названия на вокзалах и аэропортах, исторические музеи города или, конечно же, географические карты.

Еще одним источником являются мифы и предания. Большая часть из них относится к письменным источникам, в которых и изложена. Однако зачастую мифы и предания являются частью устной традиции народа и являются косвенным доказательством, особенно в случае их оригинальности у конкретных народов или в конкретной местности.

Но давайте посмотрим, как установление факта местонахождения древних городов и стран происходит сейчас. Первоначальным посылом является ссылка в некотором письменном источнике примерно следующего содержания: «Греческий город находится между двух рек невдалеке от гор». Затем, между неких двух рек неподалеку от некой горы обнаруживаются руины древнего города. Немногочисленные обнаруженные предметы быта классифицируются как относящиеся к греческой культуре. Вуаля, и город найден! Но так ли? Достаточно ли указанных доказательств? При отсутствии написанного названия в самом городе или точного совпадения с более конкретным описанием – нет, конечно.

При этом, когда той или иной территории присваивается название в соответствии с письменными историческими источниками, часто игнорируется история, сохранившаяся на этих землях. Жители юга Балкан называли себя не греками, а эллинами, причем не ранее IX в. до н. э. Великая же Греция располагалась ранее в Южной Италии, тем не менее балканская страна ныне называется Грецией, жители современной Армении не называли себя армянами, а из существовавших двух Индий была выбрана одна, и расположена она на Востоке.

Надо быть абсолютно честными: местонахождение древних городов, стран, народов в современной истории, в основном, стоит на сумме косвенных доказательств.

Так, местонахождение Трои обосновывается:

1. Хеттскими источниками, описывающими государство Вилуса, расположенного на территории Малой Азии.

2. Обнаруженными Генрихом Шлиманом руинами небольшой крепости, около 200 м в диаметре.

Шлиман, в свою очередь, основывался на Гомере, описывающем местоположение Трои относительно моря, не более того.

То есть мы не имеем ни одного прямого доказательства расположения Трои в указанном Шлиманом месте. Достаточна ли сумма косвенных доказательств? Нет, поскольку мы должны допустить идентичность Вилусы и Трои, допустить, что великая Троя была маленькой крепостью. Ни один суд не принял бы указанную сумму доказательств, как достаточную, и, тем не менее местонахождение Трои, установленное Шлиманом, признано большинством историков. Почему? Кому это было нужно? Это те вопросы, которые возникают, когда критически оцениваешь эту мистификацию.