– Наверное, это было что-то вроде духов. Но сейчас пахнет мерзко. И такие свойства вряд ли предполагались изначально. – Бабушка оглядела комнату и строго проговорила: – Впредь ничего не открывайте, пока я не проверю.

– Вообще не открывайте, очень прошу, – резко сказал Айвен Ксав.

Гуля вздохнула, опасливо покосившись на сурового Айвена Ксава, и уселась на ящик. Жемчуг села рядом, ее все еще била дрожь. Огонь только опалил ее белые брови, и лицо немного покраснело, как при слабом солнечном ожоге. Гуля обняла ее за плечи, успокаивая. Тедж помогла Айвену Ксаву собрать раскиданные древние документы, сухие и ломкие, и осторожно сложить обратно в контейнер. Он же не мог не проявить любопытства и быстро проглядывал бумаги.

Когда разговоры смолки, в бункере повисла такая давящая тишина, что Тедж захотелось с кем-нибудь вступить в перепалку, только бы не молчать. Вместо этого она и Айвен Ксав пошли вместе с бабушкой на нижний этаж. Тедж на нижнем уровне бункера еще не была, и ей было интересно посмотреть. Айвен Ксав присоединился под предлогом посветить леди гем Эстиф. Может, не хотел отпускать Тедж одну из соображений безопасности и решил сам приглядеть во избежание очередных экстремальных ситуаций.

– Недостаток воздуха случится раньше, чем кончится освещение, – пробормотал он.

– Полагаю, в идеале и то и другое должно закончиться вместе, – задумчиво сказала Тедж.

– Я бы хотел, чтобы свет продержался дольше.

Тедж решила лучше не спорить с такой нелогичностью. Выбора у них все равно нет.

Помещение внизу было таким же, как и верхнее, только несколько рабочих мест отделены перегородками. Бабушка снова принялась обшаривать ящики шкафов и бывшие холодильники.

– Вы что-то конкретное ищете, леди гем Эстиф? – вежливо поинтересовался Айвен Ксав. – Вам помочь?

Но бабушка отказалась.

– Воспоминания… В этом вы мне не поможете, капитан.

Айвен Ксав сдвинул вместе несколько ящиков, соорудив что-то вроде кушетки. Когда они с Тедж уселись, он откинулся назад и обнял ее. А ведь они сейчас сидят на нескольких десятках миллионов, за такую кучу денег могло бы быть и поудобнее. В лаборатории было прохладно, но не холодно – постоянная температура глубокого подземелья. И даже не особо сыро. Но тем не менее Тедж приятно согревало тепло его объятий. В ту ночь на Комарре он не обнимал ее так, как сейчас, – только положил руку на спинку дивана. И они сидели и смотрели на головиде, как танцуют в невесомости грациозные четверорукие квадди. Тогда она была больше напугана, чем сейчас. Странно.

– О! Фильтры! – воскликнула бабушка, ведущая поиски у дальней стены.

Прихватив трофеи, она вернулась к лестнице.

– Полезная вещь, – сказала Тедж. – Хотя бы у нас будет, что пить.

– Но потом ведь надо будет писать, – заметил Айвен Ксав. – Наверное, за этим можно будет выходить в туннель. Представим, что мы в лагере или на маневрах.

– Может, тут найдутся какие-нибудь горшки.

Он впервые улыбнулся после того, как чуть было не случился пожар.

– Бесценные фарфоровые вазы периода Изоляции? Вот только не знаю, производили ли тогда фарфор. Или резные жадеитовые кубки, тогда, кажется, они были популярны. Сейчас стоят тысячи. А вдруг какой-нибудь гем-генерал коллекционировал старые имперские ночные горшки Барраяра! Знаю, что таковые у нас имеются, сам видел в императорской резиденции. Насколько мне известно, ими до сих пор пользуются самые консервативные форы из гостей.

Тедж тоже не смогла сдержать улыбку.

Они долго молчали. Тедж вдруг подумала: «Если не делать глубокие вдохи, это что-нибудь даст?» Вряд ли.

– И что теперь? – спросила она.

– В смысле?.. – сонно пробормотал Айвен Ксав.

Она вдруг поняла, что совсем вымоталась. Сколько времени они здесь? Сейчас, наверное, такая поздняя ночь, что уже раннее утро.

– Что ты делал, когда торчал в такой дыре в прошлый раз? Ну, чтобы убить время.

– Это была вовсе не такая дыра. Намного темнее. И меньше. И мокрее. Хотя с воздухом проблем не было. Здесь у нас считай что дворец.

– И все же – что?

– Хм… Поначалу я кричал. И колотил в стены. И опять кричал.

– Здесь это не поможет.

– Там тоже не помогло. Можно было кричать, пока не сдохнешь, толку-то? И разбить в кровь кулаки, колотя в стену, только и всего.

Айвен Ксав и сейчас, вспоминая тот кошмар, стиснул кулаки. Она взяла его руку в свои ладони и гладила, пока кулак не разжался.

– А что помогло?

– Ну, Майлз. Но сейчас он на другой планете. И не слишком-то он помог. Первое, что он сделал, так это стал меня загонять обратно в ту же самую дыру. Чтобы плохие парни нас не нашли.

– И ты залез?

– Ага.

– Почему?

– Это надо было сделать… В тот момент. Ну, и все получилось.

– И дальше?..

– А?

– Ты говорил: «поначалу». А что было дальше?

– А, то есть пока я еще сидел в этой ловушке… Время шло, и я почувствовал себя несколько странно. Спел сам себе все песни имперских скаутов времен моего детства, какие смог припомнить. Потом пел их неприличные варианты. Но быстро иссяк.

Он немного помолчал и добавил:

– Но тогда я был один. И… ты только не обижайся, я вроде как хотел бы и сейчас быть один. А ты… чтобы оказалась в нашей постели. И спокойно спала.