Правда, мне не хватило нескольких мгновений, чтобы заметить ещё одного подступающего врага, отчего по позвоночнику меня перетянули чем-то крепким и тяжёлым. Я повалился на пол, чувствуя, как из лёгких выбило воздух, а от боли меня скрючило в позу эмбриона.

Ровно в этот момент группа Норда наконец-то очнулась от алкогольного веселья и решилась вступить в действие. Послышался рык Алтына, который теперь не просто мощно храпел, а прямо ревел медведем, раскидывая всех врагов по сторонам. В этом детине было не меньше полутора центнеров живой массы, немалую часть из которых составляли мышцы. Он был уроженцем Иномирья, появившимся уже в этом краю при помощи живых родов и никогда ранее не занимался боевыми искусствами, уничтожая своих соперников простой природной силой.

В баре завязалась драка, но никто не прибегал к помощи огнестрельного оружия, понимая всю опасность начала полноценной перестрелки, способной привести к большому количеству смертей. В ход теперь шло всё: кружки, табуретки, кухонные ножи и вилки. Теперь жертв было не избежать, из-за чего было необходимо действовать решительно.

Поднявшись на колени в куче сражающихся тел, которые уже не понимали причин начала массового барного сражения и теперь действовали исключительно инстинктивно, я выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в потолок, надеясь, что сильных рикошетов от бетонных перекрытий не будет.

Удивительно, но сражающиеся сразу затихли, повыхватывали свои личные стволы и установился вооружённый нейтралитет. Никто теперь не желал убить себе подобных и просто переглядывались по сторонам, выискивая возможную угрозу. Я же вернул свой верный пистолет обратно в кобуру, надеясь, что все просто успокоятся.

Под моими ногами валялось несколько вырубленных тел, к которым сразу подбежали лекари из числа имеющихся сейчас в баре магов. Некоторых пришлось срочно эвакуировать в полноценные лечебницы, поскольку полученные в перепалке раны оказались несколько сильнее, чем можно было ожидать. Я же усадил на ближайший целый стул одного из напавших на меня мужчин. Внешне он практически ничем не отличался от остальных посетителей бара и единственной деталью, которая позволяла понять его принадлежность к одному из обществ Святой Горы. Это была самые обычные три шестерёнки, спаянные между собой в виде треугольника. В центре между шестерёнками были прикреплена небольшая плоская наковальня.

— «Кузнецы». — объявил подошедший ко мне Норд, стирающий с разбитой губы крупную рубиновую каплю крови, — Вот нехрен же им делать было. Бухали бы себе спокойно и ничего бы не произошло.

«Кузнецы» были одной из местных магических школ, которые существовали в Иномирье. Своей доктриной они чем-то были похожи на «мечей», только если последние улучшали уже существующие предметы при помощи полных магии надписей, то вот первые своей главной целью считали объединение магических и земных материалов, из которых и ковали свои артефакты. Чуть меньше десяти лет назад обе этих магических фракции действовали и развивались вместе, но из-за некоторых внутренних несогласий по итогу разделились, оставшись не в самых тёплых отношениях друг с другом. Фактически, жертвы в этом баре появились только из-за неприязни между двумя группировками.

— Что будем делать? Они первые напали. — спросил я у командира нашей группы, который задумчиво почёсывал поросшую щетиной щёку, — В суде будем решать или просто доложим верхушке, а дальше они пусть сами разбираются между собой?

Ответом послужил ввалившийся в бар военный патруль, снаряжённый так, будто собрались штурмом брать заведение. На вопрос армейского офицера, которому очень хотелось увидеть зачинщиков начавшейся драки, «слепой» бармен указал на группу оставшихся в сознании «кузнецов», а также «мечей». Удивительно, но магические группировки задерживали очень мягко, без применения лишнего насилия, отчего мы спокойно вышли из заведения, не поднимая над головой рук и даже успев забрать оставленные на входе чехлы с длинноствольным оружием.

Просидеть в обезьяннике пришлось не столь долго. Меня поражало с какой дружелюбностью общались некоторые маги с бойцами столичной комендатуры. Некоторые вовсе здоровались за руку, а пистолеты изымали скорее для хранения, а не в качестве улик для определения крайне виноватого в перепалке, окончившейся людскими потерями.

Ожидание растянулось всего на полчаса, когда внутрь комендатуры вошёл высокий мужчина с жёсткой щёткой зубов под носом. Входил он внутрь настолько уверенно, словно ранее делал это далеко не один раз, чему не стоило удивляться. Магические фракции столицы были в очень тесных отношениях с городским правлением, обладая достаточно обширными полномочиями, несмотря на отдалённость от государственной службы.

— Норд, ядрёная ты вошь! — разразился ругательством прибывший человек, после того как за руку поздоровался с ответственным за наше задержание капитаном, — Вот сколько тебя можно из всякой задницы вытаскивать?! Вот исключу тебя из академии и вертись как хочешь! Третий раз за полтора месяца мне приходится позориться и своих людей из обезьянника вытаскивать! — незнакомец со знаком «мечей» на груди повернулся к капитану, — Алексеич, вот ты представить такое можешь?! Сам командир боевого звена Академии Мечей ходил по комендатурам и простых воинов вытаскивал! Вот может их всех званий за это лишить к едрени-фени?! Вот тебе крест, Алексеич, — усатый хлопнул себя по груди, — ещё раз они сюда попадут, и я тебе карт-бланш на любые истязания их дам. Надоело мне это до самых чёртиков! — мужчина вновь повернулся своим крупным лицом с рубленными чертами к клетке из толстых прутьев, где мы заседали со всем отрядом Норда, — Рассказывай, юродивый. Что на этот раз ты такого сделал, что тебя в обезьянник закатали?

— С «кузнецами» закусились в баре у Толи. Можешь не верить, но начали не мы. — Норд кивнул в мою сторону, — Они на Серёгу со спины напали. Он двоих уложить умудрился, но там удар за ударом, слово за слово и пришлось немного им лица подрихтовать. Вот честно, Твен, никого убивать не собирались. Крови на наших руках нет.

Командир боевого крыла «мечей» грозно посмотрел на меня, и я сразу отметил, что своим взглядом и усами он действительно напоминает известного писателя. Смотрел на меня несколько секунд, изучая каждую черту моего лица, после чего просто спросил: